есла особых подвижек в это монотонное существование. Но вот летом 1989 года в один из полков по замене прибыл некто капитан Голубянский… Капитан как капитан, ничем вроде не примечательный. Но в нём оказалась сокрытой жилка, которую идейные коммунисты пытались за годы советской власти из людей полностью вытравить – буржуазная, предпринимательская. Страна же, как раз переживала бум кооперативного движения и лихой капитан решил организовать нечто подобное и в гарнизоне. Это была студия кабельного телевидения, которую он соорудил в своей квартире. Невероятно, но "дело" Голубянского, в которое поначалу никто не верил (оттого и разрешили), не заглохло на корню. К началу девяностого года за умеренную плату по кабелям, переброшенным с крыши на крышу ДОСов в эфир, то бишь в квартиры офицеров, стала вещать кабельная студия, выходящая после десяти часов вечера. Политработники не могли допустить, чтобы офицеры переходили на "кабель" не посмотрев программу "Время", которая начиналась в девять часов. Но всё равно Политотдел дал промашку, ибо Голубянский "погнал" такое… А потом запрещать было поздно – большинство офицеров и их жён уже не представляли себе жизни без "кабеля", единственного "острого" развлечения в их жизни. Впрочем, уже и Политотделы стали не так сильны, как и сама советская власть – жить-то ей оставалось… всего-ничего.
1
Лена рассыпала макароны по пакетам. Из подсобки она слышала как Зинка, её напарница, кричала на старика-казаха, приехавшего в гарнизонный магазин из близлежащего райцентра, где в магазинах давно уже было, что называется, "шаром покати".
– Какая я тебе дочка?!… Ты русский язык понимаешь?!… Продовольственные товары только для жителей военного городка!… Да мне плевать, что твои внуки голодные, рожайте меньше!…
Зинка, огромная, красная, злая влетела в подсобку.
– Заколебали эти калбиты!… Дай пакет макарон, а то не отстанет!– схватив пакет, она выскочила к прилавку.– На, подавись! Но если кому скажешь, что я продала тебе, всё, здесь можешь больше не появляться!
Лена вынесла макароны на лотке в зал. Маленький раскосый старик, пряча пакет в авоську спешно покидал магазин.
– Лен… постой за прилавком, я покурю пойду,– Зинка скрылась в подсобке.
В магазин повалил народ, это начался обеденный перерыв у офицеров. Лена едва успевала отпускать покупателей, потому что Зинка покурив, видимо, не удержавшись "хлебнула". Во всяком случае, из подсобки она больше не вышла. Дождавшись, когда народ схлынул, к прилавку подошла Ирина Ахатова, жена сослуживца мужа Лены.
– Привет Лен.
– Здравствуй Ир. Что брать будешь?
– Да, у вас сегодня брать-то нечего,– Ирина пренебрежительно обвела взглядом полки гарнизонного магазина: трёхлитровые банки с томатным соком, пакеты с макаронами, крупой… – Сахар-то, когда завезут?
– Обещали на следующей неделе.
– Ясно… Слышь, Лен, я вот что. Приходите с Фаилем завтра к нам. Посидим, поболтаем. Я кролика в духовке приготовлю. Фильм по "кабелю" вместе посмотрим, у нас же в цвете идёт. Приходите Лен.
– Ой… Прям не знаю,– засомневалась Лена.– Как я Олеську-то брошу?
– Она у тебя что, годовалая? Знаешь, как у нас телек показывает? Говорят, завтра Голубянский крутую порнуху погонит. Приходите, вместе посмотрим…
Дружба Лены и Ирины со стороны казалась странной. Ну, что может связывать двадцатичетырёхлетнюю Лену, скромную, женственную жену старшего лейтенанта Насырова, и тридцатилетнюю Ирину, грубую, разбитную жену капитана Ахатова? Может то, что они обе русские, а замужем за татарами? Хотя это чушь конечно. У Фаиля татарские только имя и фамилия. Ну, какой национальности может быть парень, воспитанный в советском детдоме и советском военном училище? А муж Ирины Сергей, вообще татарин только по отцу. Зато у Ахатовых, у одних из немногих в гарнизоне, имелся цветной телевизор с декодером ПАЛ-СЕКАМ, что позволяло принимать "кабель" в цвете, тогда как подавляющее большинство прочих "клиентов" довольствовались чёрно-белым изображением. Этим обстоятельством Ирина частенько пользовалась, приглашая на семейный просмотр кинофильмов нужных ей людей. А Лена, продавец, в ту эпоху товарного и продовольственного дефицита, являлась именно таким человеком.
После работы Лена забежала в садик забрала Олеську, и они пошли домой. Фаиль уже пришёл со службы. Разогретый ужин дожидался на столе в кухне. Когда кто-то из женщин бывал у Насыровых, они все отмечали заботливость и не привередливость мужа Лены. Разогреть или даже полностью приготовить ужин для задержавшейся на работе жены, постирать вещи дочурки – он всё это делал спокойно, как обычное для него дело. Поужинав и уложив спать Олеську, Лена вошла в комнату, где Фаиль смотрел программу "Время".
– Фаиль, Ирка Ахатова нас завтра к себе на ужин приглашает… Ну, и телек у них посмотрим цветной по "кабелю".
– Подожди Лен… Завтра я политинформацию в роте по текущим событиям провожу, надо последние известия записать,– Фаиль кратко фиксировал в своём блокноте основные сообщения…
Фаиль освободился, когда начались спортивные новости – спортом он не интересовался:
– Так,