тебя он куда целовал?
– Я ему не баба, чтобы меня целовать!
– Ну, мало что с бодуна может померещиться, – ядовито усмехнулся Севастьян. – Вдруг решишь, что ты баба. Много выпил вчера?
– Ну, было. Только утром я трезвый как стеклышко был. Если думаешь, что померещилось, зря это. Видел я, как Полинка с мужиком этим лизалась.
– Я тебе сказал, пасть заткни! – вызверился на Мишку Севастьян.
Он даже хотел ударить его кулаком в нос, но в сердцах лишь отфутболил ящик, на котором сидел. Сунув руки в карманы и пошатываясь, побрел к дому, где жила Полина.
На вещевой рынок она с Макаром ходила, там и отоварилась: кофточка шелковая, лосины. И «химию» она сделала, и накрасилась. Все ради него. Откуда деньги? Но это уже не важно.
Ну не могла Полина закрутить роман со своим новым папочкой! Не в ее это характере. Так думал Севастьян светлой половиной сознания, а темная нашептывала ему про дурную наследственность. Какая мать, такая и дочка… Загуляла Полина, как блудь последняя. Но ведь не она в этом виновата, это Макар ее совратил… И он, Сева, должен разобраться с этим подлецом. Он должен набить ему морду…
Севастьян остановился на половине пути, в раздумье почесал затылок. Макар производил впечатление сильного человека, и справиться с ним будет проблематично: ведь он и морально может задавить, и физически. Но это была минутная слабость, и, собравшись с духом, парень продолжил путь. Слишком сильно любил он Полину, чтобы отдать ее без боя.
Она открыла ему дверь, едва он только нажал на клавишу звонка.
– Ну наконец-то… – Увидев его, Полина изменилась в лице.
Похоже, она ожидала увидеть кого-то другого, но только не его. А выглядела она, по меньшей мере, непристойно: накрашенная, надушенная, в одной футболке, которая едва прикрывала задние выпуклости, туфли на высоком каблуке. Глаза пьяные, и улыбка была блудной, пока она не поняла, кому открыла дверь. И пошлый смешок застрял в груди.
– Эй, ты чего? – настороженно насупилась она.
– Макар где? – рыкнул он.
– Нет его!
Полина попыталась закрыть дверь перед его носом, но Севастьян подставил ногу.
– Ничего, я подожду!
Он переступил порог, закрыл за собой дверь. Полина спиной вжалась в стенку, она смотрела на него испуганно и сердито.
– Что там у тебя под футболкой? – остервенело спросил он. – Ничего, да? Для Макара своего стараешься?
– Нажрался, да? – вопросом на вопрос ответила она.
– Так же, как и ты!
– Я не нажиралась! Я просто выпила.
– С Макаром? И жрешь с ним, и целуешься… Ты уже спала с ним?
– Да пошел ты!
– Значит, спала.
– Не твое дело!
– Дрянь!
Севастьян размахнулся, чтобы ударить ее. Она зажмурилась, ожидая пощечину, но он передумал. В безнадежном жесте опустил руку, прошел в гостиную, где тихо играла музыка. Стол накрыт: отбивные в кляре, вернее, то, что от них осталось, красная икра в блюдечке, сырная и колбасная нарезка, салатики… Две пустые бутылки из-под вина под телевизором, на столе два бокала.
– Я смотрю,