будто на подъем он был тяжел
последние лет сто, а может, двести.
А тут заторопился, заспешил,
запсиховал, стал на людей кидаться,
на тех из нас, кто выбился из сил
и неспособен был сопротивляться.
Нам оставалось спрятаться внутри
своих домов,
пока угомонится
дождь за окном, ждать час, и два, и три.
И моду взять – проснувшись, спать ложиться.
***
Я позабыл лицо
того, с кем дружен был.
Я с пальца снял кольцо,
отрекся, разлюбил.
Теперь я – сир и гол.
Теперь я – чист и пуст.
Бери меня, монгол!
Бери меня, тунгус!
Возьми же, друг степей,
и волю, и талант!
Веди меня скорей,
Вергилий мой!
Мой Дант!
***
Только слабовольные машины
людям подчиняются всецело,
но и те без видимой причины
запускают когти в наше тело.
Что есть силы бьют электротоком.
Насмерть травят ядовитым газом.
Обжигают, если ненароком
прикоснешься к сковородке с мясом.
Среди общей смуты и разрухи,
замечая у тебя невольно
все в ожогах и порезах руки,
я не верю, что тебе не больно.
***
С Покрова снег обещан миру.
И мы с надеждой в небеса
глядим,
незримому кумиру
стараясь заглянуть в глаза.
Но глазом невооруженным
мы видим с горем пополам
лишь слой озона истонченным,
что превратился в старый хлам.
Следим за спутником, пропавшим
с орбиты много лет назад –
за Ангелом, безвинно павшим,
что адским пламенем объят.
***
За стенкой человек не спит,
но видит сон: пасутся кони
каурые,
гнедой стоит
один, стреноженный в загоне.
Красивый, статный жеребец.
Он словно вылеплен из глины,
из той, что вылепил Творец
член детородный для мужчины.
В нем все в избытке – сила, страсть.
Литая выя.
Дыбом холка.
На всем скаку с него упасть –
грехопадение и только!
***
Округлость форм ее пленяет.
Столь обольстительна земля –
кустарник редкий обрамляет
холмы пологие, поля.
Те, кто еще трудиться в силах,
оставшиеся в деревнях,
крестьяне пашут на кобылах.
А баре скачут на конях.
***
От холода забиться в щель спешим.
Ночник во тьме горит огнем чудесным,
а света шар во тьме висит под ним,
не смешиваясь с воздухом окрестным.
Он держится на честном слове, но
должно быть столь же крепким это слово,
как то, что было произнесено
однажды и что есть всему основа.
***
На гвозде висящий