на собеседование. Он был седой, с белыми-белыми волосами. Так вот, он поздоровался и сказал, стоя на пороге: «Элизабет, вас отказываются принимать на работу, ведь в компании также работают евреи, и, к сожалению, по этическим причинам вам в должности отказано». Я ответила ему: «Не переживайте, я понимаю». Хотя, честно сказать, было очень обидно.
Но были и другие – те, кто смотрел на меня с восторгом (в крупном немецком концерне), как на какой-то трофей, на редкую птицу: «Ух ты! Она родственница того самого Геринга!» Да, случалось и такое.
В молодости, еще до замужества, у меня был бойфренд. Для того, чтобы я могла защитить себя на криминальных улицах Лимы, он подарил мне пистолет, браунинг-бэби (кажется, он так назывался). Я пошла получать лицензию, потому что без лицензии носить его при себе было нельзя. Пришла в полицейский участок, помню, что мне этот участок показался просто огромным. И меня отправили на обследование к психологу: его нужно обязательно пройти. И он спросил меня: «Вы случайно не родственница рейхсмаршала?» «Да, – ответила я, – он мой дядя». И он подпрыгнул, закрутился как волчок и говорит: «Подожди, я тебе сейчас кое-что покажу». В общем, перерыл половину книжного шкафа. И, довольный такой, показывает мне какую-то книгу с заломленными страничками. Он ее листает, потом открывает на какой-то там странице и называет мне результат дядиного теста IQ. Поясняет: очень хороший результат – 138 баллов.
«Мною в его камере было проведено тестирование интеллектуальных способностей. Геринг был несколько подавлен к моменту моего прихода, но пару минут спустя приободрился. Он проявил живейший интерес к требованиям теста и после предварительного тестирования (памяти) превратился в возбужденного самодовольного подростка, изо всех сил пытавшегося произвести впечатление на своего педагога… Допустив во время одного из цифровых тестов ошибку, он с досады шлепнул себя по ляжке, после чего нетерпеливо стал похлопывать по одеялу койки, а затем попросил предоставить ему третью, а потом четвертую попытку. “Нет, дайте я еще попробую, я смогу, непременно смогу!”
И когда он, к моему нескрываемому удивлению, все-таки выдержал тест, Геринг, видя мою реакцию, не смог сдержать своей радости. Его прямо-таки распирала гордость. И в этом состоянии он пребывал до завершения тестирования; мои замечания о том, что мало кому из его коллег удавалось подобное, привели его в неописуемый восторг, как какого-нибудь первоклашку. Я дал ему понять, что пока что никто лучших результатов не добивался. Геринг даже признал, что, дескать, всё же эти американские психологи кое-что смыслят»7.
Психолог, который разговаривал с Элизабет, в итоге выдал ей необходимую для ношения оружия справку.
– И этот человек сказал: «Вам нечего стесняться, Геринг был умным и образованным человеком. Все делают ошибки, и он ошибся тоже». И тогда я поняла, что гены – это одно. А я сама – другое. Я не оправдываю дядю Германа, это не означает, что я такая же,