доработала…
– Да зачем они тебе так нужны, эти лабутены? – удивилась Нинванна. – У тебя же и туфли хорошие есть, и платья… Да и наверстаешь, какие твои годы!
– Вот именно, – поддакнула Татьяна Витальевна. – Еще успеешь – купишь… Ну, или подарят…
В ответном взгляде Наташки мелькнуло нечто такое, что смешалась и Нинванна, и остальные дамы почувствовали себя полными дурами.
– Да затем, что все в жизни снашивается, – снисходительно объяснила Наташка. – И туфли, и платья, и моя… краса неземная! Так что надо сейчас впрок запасаться, потом уже не получится!
Шампанское выпили, конфеты съели, за Наташку порадовались, стали расходиться. Размалинившись от выпивки, Наташка подсела к Кире и сообщила ей голосом проникновенным и бархатистым, каким давние подруги говорят о сокровенном:
– Дура ты набитая, девушка!
От этого зачина – от удивления, что Наташка, которая говорит «ложить» и «хорошее кофе» – может называть ее дурой, Кира огорошено притихла, и последующие поучения слушала молча, не шелохнувшись. И слушая, все примеряла на себя сказанное: «Дура… дура».
– Ну, эти наши клуши понятно – сошли с круга: на двух мяса в два раза больше, чем надо, на одной – в два раза меньше. Да и старые уже… А ты молодая, с фигуркой, тебя приодеть, намарафетить – будешь классной телкой! – напористо говорила Наташка, для убедительности выразительно артикулируя пухлыми губами. – Что ж ты прозябаешь? Неужели парня найти трудно? Нормального. Чтобы и при деньгах, и не жмот, и по этому делу подходящий!
Она согнула руку в локте, сжала кулак, и выразительно подмигнула.
– А то я смотрю, что ты голодная ходишь – так быстро увянешь, состаришься, а жизни и не узнаешь!
– Почему голодная? Я нормально питаюсь! – робко возразила Кира, но Наташка так расхохоталась, что она тут же поняла свою ошибку и несколько смутилась. В этом советчица была права.
– Нормальный парень тебя быстро накормит досыта, – выговорила сквозь смех Наташка. – Не то, что этот твой, как его, ботан для выгула…
Под ботаном для выгула подразумевался Коляшка, друг детства. Собранные в хвост немытые волосы, растянутые майки с черепами, близоруко сощуренные глаза – носить очки Коляшка стеснялся. Математик. Теория вероятностей, похоже, заменяла ему и личную жизнь, и пятничные пьянки с друзьями. Они с Кирой иногда встречались, прогуливались по бульвару, беседовали на возвышенные темы – музыка, литература, театр. В кафе, конечно, не заходили, да и никуда не заходили – денег у Коляшки не водилось. Кира считала, что это в порядке вещей – и безденежье, и прогулки с беседами. Но Наташка как-то встретила их, расспросила и, подкатив глаза, только покачала головой:
– Ну, и дурра! Нашла кавалера…
– Он, между прочим, талантливый математик, – пыталась возвысить Коляшку, и в определенной мере себя, Кира. – Недавно даже кандидатскую защитил!
– А что толку? – скривилась Наташка. – Тебе-то что с его талантов?
И вот сейчас вспомнила, даже