больничного коридора детали винтовки, здоровенный чернобородый себриец начнет шуровать в стволе шомполом. То-то врачи порадуются! Жаль только лично наблюдать эту картину нет никакой возможности.
Все бы ничего, но ныла простреленная спина, томила неизвестность; раненые, с которыми удалось поговорить, тоже видели очень немного. А еще было невероятно скучно. Дважды приходил доктор, приносил утку, интересовался самочувствием. В разговоре с ним Алекс выяснил, что женского персонала в миссии нет, только руоссийские врачи-мужчины и добровольцы-санитары из местных себрийцев. Поначалу капитан даже расстроился, но потом вспомнил, что Драган в палату все равно никого не пускает, кроме Мирлованова, и немного успокоился по этому поводу.
Следующее утро было таким же скучным и лишенным каких-либо новостей, но едва только из-под Алекса вынесли вторую утку, как по коридору загрохотали чьи-то сапоги. Дверь решительно распахнули, на пороге стоял сам Гжешко, сияющий, как новенький медный пятак.
– Ай, молодец! Какое дело сделал! Три! Три пушки привез! И какие! Теперь у нас есть своя артиллерия!
Не пребывай Алекс в горизонтальном положении, переполненный эмоциями себриец непременно накинулся бы на него с объятиями.
– Не спеши радоваться, – капитан попытался хоть немного охладить пыл представителя «Свободной Себрии», – думайте, кто расчеты для них будет готовить и где для них боеприпасы брать. А они ох какие недешевые!
– Нет, – ухмыльнулся Гжешко, – это теперь и твоя забота тоже.
– Это еще почему? – Алекс не смог сдержать своего изумления.
– А потому, что вчера…
Голос себрийца звучал весьма торжественно. Только сейчас капитан обратил внимание на его одежду. Гжешко избавился от своих шаровар и револьверов за поясом, сейчас на нем был вполне приличный костюм-тройка, криво сидевший из-за спрятанного под ним оружия.
– На заседании комитета «Свободной Себрии» было принято решение назначить главнокомандующим капитана Барти и присвоить ему чин полковника! Поздравляю!
– Да вы… Вы…
Словарный запас капитана внезапно оказался абсолютно недостаточным, чтобы выразить его мнение по данному вопросу.
– Да вы с ума сошли! Какой из меня, к черту, командующий?! Какой полковник?! Я больше чем на батальон не рассчитывал!
Он бы еще долго бушевал, но у Гжешко не было никакого желания слушать столь эмоциональное выступление, а глотка у него была не менее луженой, чем у Алекса.
– Прекрати истерику! Ты – офицер, а не кисейная барышня! Лежи и лечись пока. И думай… Вылечишься – примешь командование, откажешься – никто тебя заставлять не будет, катись на все четыре стороны!
И ушел, хлопнув дверью. Вот и поговорили. Так ведь ничего толком и не узнал, ни о потерях, ни о дальнейшей судьбе своей роты. Алекс, по совету себрийца, попробовал успокоиться и принять взвешенное решение. Такое предложение только один раз в жизни делают, но и ответственность огромная, а опыта командования такой массой войск нет, как и знаний теории. И тут в палату произошло новое вторжение.
– Что