Мертвый город. Камилла Стен

тоже не отличаюсь большим ростом, так что для меня это нормально.

      Если верить Матиасу, его прислали из Стокгольма помогать в наше трудное время Эйнару с приходом, и он вроде как очень хочет знать все о Сильверщерне. А когда он начал проповедовать, это было так здорово!.. Знаю, что, когда говорил Эйнар, моя внимательность всегда оставляла желать лучшего (да и твоя тоже!); зато сейчас я сидела словно околдованная. У него такой красивый голос… нежный и мягкий, как бархат… и говорил он тихо и спокойно, поэтому всем приходилось соблюдать тишину, чтобы слышать его. И тишина стояла такая, что звук падения булавки, пожалуй, показался бы в ней раскатом грома! Матиас рассказывал о Царствии Небесном, и совсем не так, как обычно делал Эйнар, – не о парящих ангелах и золотых вратах, а о нем как о чувстве. О создании его здесь, на земле. Это было так красиво, что я вся дрожала.

      Когда мы направлялись к выходу, Матиас вышел вперед и позвал нас. (Именно тогда я заметила, какие у него ресницы!) Ему и маме понадобилось поговорить о чем-то, о какой-то больной старой женщине, но он уделил внимание и мне тоже, посмотрел в глаза и взял меня за руку. Ах, Маргарета, я вся покраснела с ног до головы! Получилось ужасно неудобно. Но он ничего не сказал по этому поводу; просто улыбнулся и заметил, что Айна – красивое имя. По его словам, оно означает «красота» на иврите, представляешь? Хорошо еще, я сразу в обморок не упала…

      Пастор Матиас рассказал о своих планах организовать маленькую библейскую группу для молодежи и попросил меня, если возможно, помочь ему с этим. Естественно, я согласилась! А по пути домой мама похвалила меня за желание поучаствовать в таком деле и сказала, что это пойдет на пользу мне самой. Ах, я прямо вся на нервах, Маргарета! Если ты сможешь приехать к нам на Рождество, то сама увидишь, что я имею в виду. Но будь осторожна – ты, пожалуй, влюбишься по уши, бросишь Нильса, переберешься назад сюда и выйдешь замуж за нового пастора!