вас сейчас свеж в памяти опыт приобретения опыта, чего нет у меня, – как-то каламбурно, но точно по сути подметил начальник отделения, – мне трудно представить восприятие со стороны обучаемого, мне кажется, что все так просто в нашем деле. И как это может быть непонятно другим?
Скоро у Пастухова появились еще два помощника, унтер-офицеры из последнего выпуска учебной команды.
Андрей вспоминал, как повторял учебный материал перед экзаменами, когда излагал перед товарищами, что помнил. Это все равно что читать вслух книгу для себя, ведь в этом случае учишься правильно произносить незнакомые слова, чего, читая про себя, не делаешь.
Теперь Андрей, помогая товарищам освоить топографическую премудрость, повторял: «Не вижу – не рисую», «Ничего не пропусти и не забей планшет ненужным, ибо не тебе, а другим читать карту». В этих простых истинах вся сложность создания хорошей карты.
– Спасибо, господа унтеры, за учебу, – со смущенной улыбкой сказал он, когда провожал товарищей назад.
– Шутить, Пастухов, изволите, – недовольно ответил один из унтеров, на столь вроде бы неуместную шутку для дружного прощания.
– Не шучу, а на самом деле, – посерьезнев, заметил Андрей, – показывая или рассказывая вам, через ваше понимание, контролировал я правильность своих взглядов на практическое применение требований инструкций.
– Ну и практичный ты человек, – смеясь, заключил второй, – даже из нас извлек пользу, что было не так-то просто, мы себя знаем.
К концу полевого сезона на проверку работы Андрея приехал помощник начальника съемки подполковник П. П. Кульберг в сопровождении начальника отделения.
– Наслышан-наслышан, а вот побывать у вас, господин унтер-офицер, за все лето так и не пришлось, – приняв рапорт и протягивая руку, улыбаясь глазами, сказал он. – Теперь держитесь, отыграюсь за свое упущение.
Андрей оторопел не на шутку. Он тоже был наслышан о строгости подполковника. Высокого роста, с крупными чертами казавшегося непроницаемым лица, он производил впечатление самой жесткости, только большие серые и очень внимательные глаза выдавали скрываемое добродушие характера.
– Как хотите, а я устал от поиска пропусков, – под вечер, распрямившись над планшетом, сказал подполковник, – сдаюсь, нет больше сил.
– А вы, господин подполковник, и вправду переусердствовали не в свою пользу, – смеясь, сказал начальник отделения в тон Кульбергу, – не рассчитали силы и потратили их зря, ведь я вам заранее докладывал, с чем встретитесь у Пастухова.
– Нисколько не сожалею о содеянном, в познании обретается истина, – направляясь к базе команды, заключил Кульберг.
В октябре, когда все топографы были в сборе и занимались камеральными работами, из Санкт-Петербурга поступил высочайший рескрипт по итогам топогеодезических работ года, по которому, в числе прочих, унтер-офицеру Андрею Пастухову было пожаловано за усердие 15 рублей. В его положении военного топографа унтер-офицерского