накатывают волнами, и одно непосредственно связано с другим.
Вечером по телевизору я смотрел хоккей. Из американских видов спорта он наиболее мне приятен. Как ни странно, я точно помню, кто играл: «Красные крылья» из Детройта против «Чёрных ястребов» из Чикаго. Самое смешное, что я не помню, кто победил.
Потом я лёг спать.
На следующее утро я отправился в ресторан при отеле. Кормили вполне прилично, не считая того, что традиционно предложили выбор из десятка различных бургеров. От бургеров я отказался и кушал что-то более достойное моего желудка. День мне предстоял непростой.
Весь день я работал и вернулся в отель лишь под вечер, после чего почти сразу, забросив вещи в номер, отправился в бар. Здесь царило оживление. Человек пятнадцать мужчин и женщин сидели у стойки и за столиками. Семейная пара весьма благообразного вида оккупировала оба места у камина и мирно о чём-то беседовала. Вы можете спросить меня, почему я сделал вывод, что это семейная пара: я отвечу. Они просто так выглядели. Они не могли быть никем, кроме как мужем и женой. Считайте это интуицией.
Я сел на свободный стул (высокий, крутящийся) у стойки и заказал виски с содовой.
Слева, спиной ко мне, сидел широкоплечий мужчина в кружевной белой рубашке и широкополом рыжем стетсоне. Правый стул был свободен. Бармен Пого налил мне виски; я сидел и рассматривал людей вокруг.
Но отдохнуть мне не дали. Буквально через пару минут на левый от меня стул взгромоздился крупный мужчина с иссиня-чёрными волосами и сверкающими глазами. Он посмотрел на моё лицо и костюм оценивающе и, видимо, не нашёл ничего интересного, после чего громко хлопнул по стойке рукой.
«Бармен!» – взревел он.
Именно «взревел» – никакого другого слова я придумать не могу. Он говорил громко, громко двигался, громко возился в карманах. Я не люблю таких людей. Появляясь в компании, они всегда чувствуют себя центром всеобщего внимания, хотя вызывают в основном неприязнь. Некогда я читал сказку о медведе на пингвиньем балу. Медведь ходил, со всеми здоровался, все отвечали ему вежливо, чтобы не связываться, но в итоге просто игнорировали. Правда, в сказке медведь это почувствовал и ретировался с бала, а вот герой моего рассказа реакции окружающих не замечал вовсе.
Пого появился мгновенно.
«Виски! – снова проревел гость. – Неразбавленного!»
Пого исчез, а гость повернулся ко мне.
«Джонс!» – представился он.
Я назвал себя.
«Ха! – сказал он. – У меня был один знакомый с такой же фамилией. Вот-то мелочный был старикашка!»
У меня не самая распространённая фамилия, и тон Джонса навёл меня на мысль, что он попросту выдумывает. Но я смолчал.
Несмотря на всю мою неприязнь, личность Джонса вызывала у меня интерес. Пока он разглядывал людей в помещении, я рассматривал его самого. Первое, что бросилось мне в глаза, – его Rolex Sea-Dweller Submariner 2000. Я знал, что это за часы, потому что за месяц до того присутствовал на официальном представлении этой модели широкой публике. Джонс