кто-нибудь спросит, что я тут делаю или куда еду? Или про документы?..
– Не спросят, не принято. Если прохожие подсядут поболтать – просто не отвечай, оно нормально. Официальные лица перед началом разговора попросят ввести номер, введешь этот, сразу отстанут. – В мой задний карман джинсов всунули что-то, похожее на визитку. – Не бойся, ты в общественном месте, где каждый имеет право находиться. И при себе у тебя ничего запрещенного или подозрительного нет.
Верно, все платки и накопители сдала ему вместе с Шанечкой. Надо срочно успокоиться! Что я как маленькая? Меня с собой взяли не для того, чтобы нянчиться и за ручку везде водить. Подумаешь, чужой незнакомый мир, какая попаданка их не видала. Я выпрямилась и храбро кивнула.
– Даже если потеряешься, я тебя найду, поверь. – Виска коснулся мимолетный поцелуй. – Но лучше не теряйся. И вообще, у тебя всего час на такое великое произведение. Наслаждайся…
Чую подвох!
Кеннет подмигнул на прощанье, я проследила за его удаляющейся спиной и уселась на сиденье, в обнимку с планшетом. Вот он, торжественный момент. Сейчас предстоит понять то, что никто за пятьсот лет так и не понял! Я положила перед собой планшет. Покусала губы, глядя на экран. И ввела в строку поиска то, что хотела найти. Ух, сколько результатов выпало! «Теория рождения магии»: расшифровки, интерпретации, научные труды на базе популярных предположений. В шести томах, бр-р-р. Еле отыскала среди засилья чужих мутных работ оригинал. Вправду был коротким, на пару десятков страниц сплошного текста, без деления на главы и даже на абзацы.
Глубоко вдохнув, я кое-как собрала мозги в кучу и погрузилась в чтение. «Озарению подобны мгновения правильных мыслей, открываются двери, впуская свет». Дальше свет искрился, сиял, переливался, блестел, таял и появлялся вновь, исчезая, но не совсем, восставая, воскрешаясь и возвращаясь раз за разом, призванный бесконечно, переменчивый, то обретенный, то потерянный. Все сопровождалось десятком сравнений и метафор. Если это и художественное произведение, то сюжет явно не подразумевался… Как и герои. И какие-либо события. «Красота мира переосмысляется внутри, взятое и вложенное обратится новым». Не сильна я в философии. «Шторм не любит тишины». Чего-чего? Тот случай, когда перечитываешь одни и те же фразы, силясь уловить смысл, а он скользит и не ловится. Описание шторма в пяти красочных абзацах закончилось штилем и мертвой гладью, в которой отражалась Вселенная. Я скользила по строчкам, то и дело теряя связь между ними. Ага! «Магия рождается в сердце и обретает форму пустоты». Это и цитировал Кеннет. Понятно почему: практически единственное более-менее внятное предложение. Или меня кексико-перевод подводит? Часть про невозможность достичь полноты вряд ли о пироженках была. Хотя, если убрать прилагательные, коих насчитывалось двадцать штук, получается получше… немного. Изначальность созидания доведет до врат, открываемых ключом к жизни. «Не выплывай – тони». Первое обращение к читателю. Оно же заключительное предложение.
М-да. Буквы двоились, в голове была каша, судя по вязкости