на себе еще больше.
Пять, семь, десять… Все, дальше нельзя, да и нет смысла. Мушкет поймал голову твари в прицел, курок ударил по капсулю… И ничего не произошло – бракованный патрон.
Тварь резко развернулась, цокнув по каменной крошке своими костяными пятками, пригнулась, выставив вперед уже изменившиеся лапы с внушительными когтями, которые легко раздерут нежную человеческую плоть. Второй патрон сработал как надо – крупнокалиберная бронебойная пуля угодила точно в покатый лоб твари, почти снеся голову.
Мушкет быстро спрятал револьвер в кобуру на поясе и достал нож.
– Слазь давай живо, – стараясь не орать, приказал он. – Надо сваливать, а то могут другие пожаловать, эта гаубица слишком громкая для таких тихих мест.
Пока мужик спускался с десятиметровой стрелы, рейдер распотрошил уцелевший споровый мешок топтуна. Его добычей стали три спорана и горошина.
– И то хлеб, – буркнул он. А вот то, что два патрона в минус, совсем плохо.
– Чего это у тебя за гаубица? – поинтересовался мужик с кавказским говором. – Первый раз такую вижу.
– Забей, все потом. Как тебя звать?
– Инжир. Бегу из Дикого.
Мушкет присвистнул. Дикий был еще дальше на юг, чем Спокойный. Кстати, за ним он никогда и не бывал, там, говорят, вообще нет житья, твари такие, что гаси свет. Зато очень много отчаянных сорвиголов.
– Бывал я в ваших местах. Арсенал выжил?
– Нет его больше, погиб четыре дня назад, влетел с остатками товаров в засаду муров. Я единственный ушел.
– Про боекомплект спрашивать не буду, и так понятно, что ты пустой. Давай ходу отсюда, пока твари не прибежали. Места эти поганые. Кстати, меня Мушкетом зови.
Рейдер развернулся и пошел обратно к воротам, мужик пристроился следом. Кроме автомата у него был только нож, и то какой-то хреноватый.
– Ты знаешь, куда нам? – спросил Инжир. – Я третий день вслепую иду. Людей нет, тварей немного, указателей не встречал. Короче, вилы. Даже стаба не видел, чтобы нормально отдохнуть. И жрать хочется. Что это вообще за дома вокруг?
– Без понятия. Позавчера их впервые увидел, видимо, перезагрузились недавно, какой-нибудь странный мир подтянуло. Я пошарился в парочке, еды как таковой не нашел, в холодильниках фигня какая-то с оранжевой жижей внутри, она вся в капсулах, если это вообще еда. Взял с собой, в рюкзаке валяется, будешь пробовать?
– Ну на хрен. Так куда нам?
– Вон туда, – Мушкет махнул рукой в сторону высотки с баннером. – Этот кластер я уже знаю. Бывал тут не раз. Он долгий, перезагружается раз в шесть месяцев.
Шли медленно и осторожно, от укрытия к укрытию. Дома без окон нервировали, квадраты дверей, мимо которых они крались, исчезали, будто приглашая внутрь.
– Может, зайдем? – прошипел Инжир, когда они прятались за метровой живой изгородью.
– На хрена? Говорю же, там ничего интересного.
– Мушкет, это тебе хорошо,