Белая ворона. Стихи. Ната Лесная

      Однажды

      Однажды под звездами вызрело новое чудо:

      Из пены морской появился на свет человек.

      Он шёл в Никуда из далекой страны Ниоткуда,

      Собой на земле открывал Homosapiens-век.

      Всевышним целованный в сердце и солнцем в макушку,

      Идеей ведомый, желанием выжить и жить —

      Раскручивал жизнь, как рулетку, по полной катушке

      И так заигрался, что впору всем миром вершить!

      Но всякому овощу свой отведён огородец!

      И пена морская нахлынула с силой такой,

      Что смыло тщеславный, зазнавшийся горе-народец.

      И вновь стала жизнь полноводной и пенной рекой.

      Русские суровые медведи

      Смотришь, «закипает» человек.

      Что ж, воды в нём больше половины.

      Если люди в чём—то и повинны:

      Жизнь у них – по круговерти бег!

      «Булькает, краснеет и кипит»,

      Словно самовар из красной меди.

      «Русские, суровые медведи!» —

      Так о нас Европа говорит.

      Можно улыбаться, можно нет,

      Но дразнить медведя – мысль плохая.

      Шлёпнет насмерть /вроде бы играя/,

      Не накликать бы – одну из бед!

      Вопреки

      Тот, кто хотел вернуться – всегда вернётся.

      Тот, кто хотел дождаться – вас будет ждать.

      Если в душе конечно не оборвётся

      То, что умеет /и вопреки/ прощать.

      Тот, кто любовью движим, как солнце в небе.

      Всех озарит теплом и добром души.

      Я за таких готова стоять молебен —

      Лишь бы хотели люди добро вершить.

      Наполовину

      Пока нас чувства не покинут,

      Мы жизни различаем вкус.

      Нельзя любить наполовину,

      Любовный мёд срывая с уст.

      Нельзя наполовину верить:

      Ты или веришь, или нет.

      Мерилом веру не измерить,

      И там где вера – ясный свет.

      Быть кем—то /так наполовину/

      Нельзя, ведь мы не для того

      По жизни рвали пуповину,

      Чтоб «чем—то» стать из «ничего».

      Боимся

      Все обиды наши копятся годами

      За душой, пуская споры по крови.

      И боимся мы себе признаться сами:

      Бог простит и мы когда—нибудь простим!

      От обид густеет кровь по тонким венам,