чтобы знать, что я ничего в этом не смыслю.
Мэд достала из кармана сигарету и заткнула за ухо. Обычно я считал, что курение отвратительно. Но теперь вдруг оно казалось мне сексуальным, но не так, как у соблазнительниц с сигаретой. Мама с папой раз в неделю пересматривали «Касабланку» (разумеется, тогда я ненавидел эти сеансы, а теперь скучал по ним, бла-бла-бла), и мысль о курящей Мэд по ощущениям была похожа на этот фильм. Сексуально, как «Касабланка».
Ну, я, в общем, не знаю.
В этот момент я не думал сердцем моего мозга. Я думал палубной оружейной установкой моей USS Ling.
Затянуться.
Выдохнуть.
Успокоиться.
– Ну что, Гарри Конник Младший-Младший, доложите обстановку!
Если бы эта раздутая туша не плавала спиной наверх, я бы решила, что он сдох. Я свесила ноги с канала «У золотой рыбки» и ждала, пока Вик закончит мыться и переодеваться. Он был удивлен качеством уборной, и, честно, его можно понять. Хотя, в отличие от парникового жилища, туалетной комнатой мы пользоваться официально не могли. Гюнтер и понятия не имел, что мы научились пробираться в окно магазинчика сувениров, а оттуда в ванную. Хотя если бы он узнал, то с чего бы ему расстраиваться? Не помню, когда в последний раз к нему заходили покупатели.
Небо по-прежнему напоминало холодный свинец, но по крайней мере ненадолго прекратился снег. Я зажгла следующую сигарету, и тут снова появился Гарри Конник Младший-Младший. Теперь он плыл в обратную сторону.
– Срезаешь углы, а, Младший?
– Ты с кем разговариваешь?
– Черт! – Я уронила зажигалку в узкий проем между брусьями моста и услышала, как она плюхнулась в поток. – Чувак.
– Извини, – сказал Вик, присаживаясь рядом и кладя на колени комок окровавленных джинсов. – Зря ты так много куришь. От этого бывает рак.
Я злобно посмотрела на него сквозь дым и затянулась еще раз. Задержать, выдохнуть, продолжать злобно смотреть.
– Рак от чего угодно бывает.
– Верно. Но от некоторых вещей с большей вероятностью.
– А ты-то что об этом знаешь?
Он опустил взгляд на воду, и я заметила, во что он переоделся: синие треники с логотипом «Метс» на правом бедре и резинками вокруг лодыжек. Из-за них ткань над зашнурованными ботинками стягивалась букетом.
– Это мои метсики.
Я рассмеялась, выдохнув облачко дыма:
– Твои что?
– Метсики.
В том, что Вик надел эти штаны, было нечто отчаянно-величественное, словно он оглядел груду оружия, которую собрал против него мир, потом пожал плечами и швырнул еще один арбалет в кучу.
Метсики. С их помощью Вик посылал мир ко всем чертям. Я была в восторге.
И тогда я пожалела, что не пнула тех чуваков на мосту по яйцам.
Он повел глазами вверх-вниз, словно в стороны глаза у него не двигаются. Я уже несколько раз видела, как он это делает, но каждый раз меня это удивляло по-новому.
– А кто такой Младший? – спросил он.
И тут у нас под ногами появился, словно призванный королем золотых рыбок, Гарри