болевой порог.
Я спрашиваю:
– Вы когда-нибудь слышали, что нужно пройти через огонь, чтобы стать тем, кем должен?
– Конечно, – кивает Мендес, прихлебывая кофе.
– Я всегда хотел быть сильным, мисс Мендес. Но огня как-то, по-моему, многовато.
…
– Виктор, – раздается еле слышный шепот. Мендес склоняется ко мне, и все ее существо словно переходит из защиты в нападение: – Вик, посмотри на меня.
Я не могу.
– Посмотри на меня, – повторяет она.
Я смотрю.
– Это Баз Кабонго объяснил? – Она медленно кивает. – Не бойся. Ты можешь мне сказать. Это он, да?
Я молчу.
– Давай я расскажу тебе, что, как мне кажется, произошло на самом деле, – предлагает она. – Кабонго занервничал, когда увидел свои портреты расклеенными по всему городу. Решил, что хватит прятаться. Он уговаривает вас с твоей девушкой солгать нам. Рассказать, что вы были там, где вас не было… в то время, когда вы были где-то еще… с людьми, которых вы не видели. Он знает, что алиби – его последняя надежда. Алиби, или свидетель, который переложит вину на кого-то другого. А кто подойдет для этого лучше, чем двое невинных детей? Ну что, я близка к истине?
Я ничего не отвечаю. Я кого угодно перемолчу. Каждая минута – это уже победа, пусть даже и очень маленькая.
– Я хорошо делаю свою работу, – продолжает она. – И хотя мне пока не известно, где ты был вечером семнадцатого декабря, я знаю точно, где тебя не было. Тебя не было в том доме. Ты не видел ту лужу крови. Ты не видел, как гаснет взгляд того человека, Виктор. Знаешь, почему я в этом уверена? Если бы ты все это видел, то не сидел бы сейчас в этом кресле и не тратил бы мое время на какую-то херню. Ты бы обоссался от страха, вот что.
…
…
Эти пальцемозги – жестокие создания. Они отгрызают от моих множеств целые куски.
– Кабонго полагается на твою ложь, Вик. Но знаешь, о чем он забыл? Он забыл про Матисса. Забыл про Уитмена. Забыл про искусство. А ты ведь знаешь, что общего у всех достойных произведений, да? Честность. Та часть тебя, которая знает, что к чему. И именно эта часть расскажет мне правду.
Я молча считаю до десяти под звуки Базова голоса, который все звучит и звучит у меня в голове, как заезженная пластинка. Пусть думают, что хотят. Но ты им не лги.
– Мы защитим тебя, – говорит Мендес. – Тебе нечего бояться. Просто расскажи мне, что случилось.
Отвлекающий маневр, Вик. Им будет нужно время. И мы должны дать им время.
…
…
Я склоняюсь ближе к диктофону и прокашливаюсь.
– Каждая девочка, которая пьет чай.
Мендес спокойно захлопывает папку:
– Ладно. Думаю, мы закончили.
– Каждая девочка, которая ест малиновое печенье.
Она выдвигает стул из-под стола, встает с видом человека, завершившего дело, и говорит громко и четко:
– Опрос Бруно Виктора Бенуччи III завершен сержантом Сарой Мендес в три часа двадцать восемь минут пополудни. – Она нажимает кнопку, хватает со стола кофе и