одном из многочисленных висячих мостов, почти на границе лесного города Картерна. Мостик был сделан на века, оттого, хоть и качался на ветру, но был надежен. С веревочных перил росли лианы, что придавало тропических вид подобным объектам, Ирганн был одет полегче, так как климат здесь был теплый. Гвинн Торсплэйр, прихрамывая направлялся прямо к нему. Когда его больная нога вступила на мостик, он лишь легонько покачнулся.
– Думаешь или наблюдаешь? – спросил Гвинн у всадника СпецОтряда.
– Что за глупый вопрос? – прилетело ворчливо от Ирганна в ответ.
– Хах, – улыбнулся Торсплэйр.
– Как-то все легко произошло. Слишком быстро упало в руки нашему мальчонке.
– Быстро? Легко?! – с большим удивлением, хромой старик посмотрел на собеседника. – Я двадцать лет трудился ради этого, кому как тебе не знать! Строил дипломатию по всему материку ради нашего племянника! Ради нашей… крови.
– Я не об этом. В моей жизни все было через задницу, а мальчику так везет. Ведь все могло и не сложиться так, не будь он самим собой. Но он не напоминает мне своего отца, он не похож на него характером, только внешне. – Ирганн вспомнил, каким был его брат – Сталлонн и слегка улыбнулся.
– Пора рассказать Ридану, брат, – напомнил советник короля эльфов, – о том, кто мы ему.
– Он не поймет. Еще рано. Как он может понять, почему я был в СпецОтряде все двадцать лет?
– Скажешь правду.
– Он юн, не поймет сразу. – поматал отрицательно головой Ирганн Крест.
– Поэтому дай ему время.
– Никто кроме наших не знал о том, что мы – братья императора Аттонии. Пускай так и останется. – предложил Крест. – Я слышал, Элл увеличивает ряды СпецОтряда. Говорят, он связался с каким-то чернокнижником. Тот создает ему армию и пополняет запасы.
– Ты в одиночку разбил его войско у Илистых Ручьев, тебе и это по зубам будет, – улыбнулся Торсплэйр.
– Ты должен понимать, что армия Аппенского Королевства велика, больше, чем у нас, а если взять еще астаров, то мне даже думать об этом не хочется… – Рейнерисс рассуждал вслух вместе с Риданом.
Два принца шли по красивому картернскому саду в Молчаливой роще, и она и вправду была молчаливой: ни звука, ни даже шороха, ни пения птиц. Это объяснялось тем, что она находилась возле Западной башни, очень важного места для обороны города по ночам. Здесь не должно было быть посторонних звуков, поэтому всех птиц прогнали, а простой люд сюда очень редко пускают.
– Армии противников отца были во много раз больше, чем у него, – успокоил Ридан Рейнерисса. – За ним шли люди, понимая, на что они подписались. Хотел бы и я, чтобы мне также доверяли.
– И будут, если будешь хорошим лидером. Сталлонна Вильгельмаара признали, потому что он сражался за то, что считал правильным, не всегда, правда, следуя чести, но изо всех сил защищал интересы своих приверженцев и старался помочь им. А намерения твоего отца были достаточно благородными, да еще и остались актуальными по сей день.
– Я вырос на рассказах о храбрости и уме моего отца, – признался