с серебряными вставками и белыми камешками, брильянтами, должно быть? Ванька в таких делах не понимал, но раз царицына сестра, так уж, наверное, бриллианты, будет она что другое носить. Крест этот Ванька у великой княгини давно заприметил, еще когда она к мамане приходила. Потому как она его во время молитвы или перед собой ставила, или в руках сжимала, а когда у князьев добро отбирали, она умоляла товарища Старцева оставить ей крест, потому как подарок покойного мужа. Все, мол, забирайте, только крест оставьте, он его на святой земле от какого-то настоятеля получил, а в кресте том частица мощей святого Сергия Радонежского. Старцев плюнул, оставил, пусть, мол, подавится, а забрать мы всегда успеем. Ванька при том случае тоже был, у Старцева за спиной стоял, и еще думал, что вот почему мамане от княгининой молитвы так быстро полегчало. От святых мощей! Большая в них сила, всякому известно. Потому и сорвал с княгини крест, когда мужики князей избивать бросились. Протолкался поближе, руку протиснул и сорвал.
Сам-то он такого зверства не одобрил, безоружных да связанных бить, да разве ж их остановишь? А княгине все одно конец, а крест ведь какая ценность, жалко, ежели пропадет! Он об этом кресте, можно сказать, всю дорогу думал, пока к шахте ехали, все переживал, что пропадет или, может, Старцев с князей последнее снимет, да тогда все равно что пропадет. А тут такой случай. Вот Ванька в темноте да суматохе и исхитрился.
– Рябов, Постников, посветите вниз, чего там? – раздался окрик Старцева.
Вокруг ямы бестолково суетились люди. Ванька опомнился, торопливо оторвал от рубахи тряпицу, завернул поскорее крест и засунул за пазуху, потихоньку вылез из-за телеги и, подойдя поближе к яме, смешался с остальными. Из старого бревенчатого горла шахты раздавались стоны, плач и молитвенное пение.
– Господи, спаси люди твоя…
Ванька хотел перекреститься, да вовремя опомнился, руку отдернул.
– Кто-нибудь, огня дайте, не видно ни хрена!
– Ты смотри, живые!
– Чего делать-то теперь?
– Ох, грехи наши тяжкие. Чего не стрельнули-то? Патронов, что ль, пожалели, чего теперя делать?
Неслись со всех сторон голоса. От громких криков до тихих шепотков.
– Перестилы там, вот и не подохли! Зацепилися за доски, – склоняясь над самой ямой, светил в нее подоженной веткой Старцев со своими чекистами. – Не могли заранее проверить, мать вашу за ногу! – злился он, крутясь на месте.
– Что делать-то теперь?
– Может, из револьвера попробовать? Или по веревке кого вниз спустить?
– Товарищ Старцев, как быть-то, а?
– Да чтоб вас! Кто место выбирал? Мать вашу! – отбрасывая ветку в сторону, заругался еще злее Старцев, хватаясь за револьвер.
Ванька, уцепив вертевшегося рядом Митяя, поспешил снова к подводам, пальнет еще.
– Гранаты давайте! Забросаем их, чтобы с концами! А потом землей засыплем, – бегая возле ямы, распоряжался Петр Старцев. – Лопаты у кого есть?
– Боже милосердный, останови чад Твоих, вразуми их, – раздался из ямы едва слышный плач. – Спаси души их!
– Да