с этим мужчиной. Таким спокойным, таким… Ну, короче, понравился он ей.
– А может, посидишь еще? – Вот зачем она это говорит? Детский сад какой-то! – Завтра же суббота, никуда не надо… Выспишься… А сегодня посиди с нами, а?
– Да нет, я правда пойду…
Валерий привстал, скрючившись в затейливой позе (тот, кто когда-нибудь выбирался из дальнего угла мягкого дивана, подпираемого столом в ресторане, поймут). Отдавив Ёлке ноги, вылез на открытое пространство и начал хлопать себя по карманам.
– Оставь мне свой телефон, а? Может, погуляем завтра? – он так буднично это предложил, словно они пятьсот лет знакомы и он номер-то ее знает, просто вот то ли забыл, то ли потерял. – Блин, где у меня телефон? Диктуй.
Она продиктовала.
Потом Валерий все так же чинно и спокойно по очереди попрощался со всеми присутствующими – пожал руки мужчинам, манерно лобызнул Ксюшину лапу, а когда Ёлка протянула ему свою конечность, мол, «пока-пока», он ее эту конечность мягко, но настойчиво в свою ручищу заграбастал и легко, словно пушинку, выдернул девушку из-за стола.
– Пойдем, ты меня до выхода проводишь. Здесь катакомбы сплошные, заблужусь… – хитро улыбнулся он.
И они пошли. Валерий чуть приобнял девушку за талию (ну, как бы я тебя от всех оберегаю…), Ёлка так же типа слегка прильнула к нему (ну, как бы я вся такая беззащитная, а ты такой весь молодец) – со стороны прям идеальная парочка. Так до выхода из ночника и догарцевали.
Они стояли на улице у входа в ночной клуб, и оба мялись, как пятиклассники. Расставаться было надо, но вот почему-то не хотелось…
– Валер, ты действительно позвони мне завтра, а? Мне все равно делать нечего будет, погуляли бы… Я своей приятной компанией постараюсь искупить сегодняшнее хулиганство. – Ёлка, виновато хмыкнув, посмотрела на рубашку.
– Обязательно. Часиков в двенадцать, пойдет? А пока не стой тут, ночь холодная…
Валерий вдруг притянул Ёлку к себе, прижал ее и как-то порывисто, словно сам от себя такого не ожидая, поцеловал девушку. Ну, романтика ж в полный рост! Йо-хо!!!
Пока Ёлка обалдело покачивалась на высоченных каблуках, Валерий отпустил ее, поднял руку, призывая проезжающее мимо такси, ловко запрыгнул в подлетевший автомобиль и исчез в прохладной темноте. Понятно дело, это такси исчезло, но все равно очень романтично…
Валерка уже минут пять как уехал, а Ёлка все стояла в прохладной ночи, зябко обхватив себя за плечи. Из то и дело открывающихся дверей клуба вырывались обрывки музыки, от стоянки отъезжали машины, а Ёлка все стоял и стояла. Уходить не хотелось. Не хотелось терять это зыбкое состояние непонятного счастья и тепла где-то под ребрами…
Достоялась. Домечталась. Расслабилась.
– Кобылка какая… Че стоишь, лошадь? Не снимает никто? Давай я тебя сниму!
В лицо размечтавшейся Элке мощным ударом обрушился перегар. Крепкий, застарелый, перемешанный с еще какой-то вонью выхлоп давно и страшно пьющего человека.
– Че тупишь, родная? Грузись давай!