может быть пробуждение, заставил вернуться и положить кость обратно.
Тетя радовалась моим успехам, но виду не подавала, нагружала физически и морально все больше. Тётка уговорила соседа пустить по забору колючую проволоку, а мне сказать об этом «забыла». Попросила принести собачью кость в очередной раз. Вот когда я подумал о ней много «хорошего» – мой взгляд пылал красноречивее тысячи слов, а изрезанные руки и лодыжки подтверждали непроизнесенное.
Однако косточку Тузика принес, бросил к ногам мучительницы и собирался горделиво удалиться в собственную келью, чтобы повыть и пострадать вволю, но вместо этого получил нехилый пендель и указание отнести кость обратно. В душе погрозив тете Маше кулаком, проделал и это, хотя руки и ноги дрожали от напряжения.
Собака не проснулась, пока тихо клал мозговую косточку в миску, но тут же подняла визг и лай, когда я рухнул с забора, поскользнувшись на мандариновой корке. Только что прошел по черно-белой балке и никакой кожуры не наблюдалось.
Откуда шкурка там взялась?
Я тогда лежал и смотрел в черные зрачки надрывающегося пса. Изрезанные руки горели огнем, ледяными иголочками остужал мягкий снег. Черные глаза-бусинки мелькали в метре от меня.
«Замолчи! Враг близко!» – я постарался передать песику свои мысли. Сам не знаю – почему такое пришло в голову.
– Гав! – неуверенно ответил Тузик и замолчал.
«Тихо, волки рядом!» – песик даже жалобно заскулил.
Животные не выдерживают человеческого взгляда, но дворняга не отрывала от меня глаз. Улыбнулся псу – он едва слышно зарычал, и я тут же спрятал зубы. Тузик наклонял голову то влево, то вправо, то одно ухо поднимал, то другое. Пёс явно находился в недоумении.
«Я тебе не враг! Я смогу тебя защитить от волков!» – я смотрел ему в глаза и протянул руку между досками забора.
Сперва негромко порычал, но потом пес обнюхал руку и ткнулся влажным носом в ладонь. Мои пальцы прошлись по мокрой шерсти, Тузик тихо рычал, я ощупал напрягшиеся мышцы.
Хотел ещё раз погладить и закрепить дружеский контакт, когда Тузику в нос прилетела ярко-желтая мандариновая корка. Пса моментально подменили, я еле успел отдернуть руку от укуса. Звонкий лай подхватили другие сельские собаки.
– Вот теперь урок закончен, можно и домой пойти, – тетя кинула в рот ломтик мандарина.
Половинка сочного плода полетела в мою сторону. Я поймал её в воздухе.
– Ох, тетя Маша, коварная же ты женщина! – я вздохнул как можно тяжелее и горше.
– Кстати, у меня ещё осталась «колючка», завтра будем прыжки изучать. После баланса, конечно! Но ты молодец, смог слегка повлиять на животное. Делаешь успехи, я-то думала по весне заняться одурманиванием и Зовом. Шуруй в дом, да скидывай вещи, пусть сохнут! – тетя одобряюще пошлепала по спине.
Тренировки, сон, тренировки, сон. Перемежались едой и туалетом. Через каждые три дня жаркая баня. И снова тренировки, сон, тренировки, сон. В сильный ветер, в лютый мороз, в обильный снегопад