инвентарем. Покупателей в лавке не было. Понизив голос, он спросил Цезаря:
– Ты, кажется, парень грамотный?
– Масса, – протянул Цезарь на манер негров из Джорджии.
– Я видел, как на площади ты читал вывески. И газету. Впредь надо быть осторожнее, потому что такие вещи подмечаю не только я.
Мистер Флетчер был из Пенсильвании. В Джорджию он перебрался, как позднее узнал Цезарь, потому что его жена больше нигде не соглашалась жить. У нее был пунктик по поводу местного воздуха и его целительного воздействия на кровообращение. По части воздуха она оказалась права, Флетчер даже не спорил, но что касается всего остального, жизнь тут была мукой. Ему и до приезда сюда была отвратительна богомерзкая сущность рабства, однако к активным аболиционистам он себя не относил. Теперь, столкнувшись с этой чудовищной системой вплотную, Флетчер страшился собственных мыслей, от которых ему хотелось бежать на край света, а то и чего похуже.
К Цезарю он проникся доверием, хотя понимал, что рискует, если раб донесет на него вознаграждения ради. Цезарь тоже доверился ему. На Севере он прежде встречал белых такой породы: искренних, верящих в то, что они говорят. Правду ли они говорили, это уже другой вопрос, но верили в это искренне. Тут, на Юге, белые были исчадьями ада, способными решительно на любое злодеяние.
В конце их первой встречи Флетчер оставил у себя три выточенные Цезарем плошки и велел ему зайти через неделю. Покупателя на плошки он так и не нашел, но у них двоих появилось общее дело, которое они обсуждали в своих беседах. Цезарю казалось, что к мысли, как к деревянному чурбаку, требуется приложить сноровку и мастерство, чтобы она оформилась.
Воскресенье превратилось в лучший день недели. По воскресеньям миссис Флетчер навещала своих родственников. Старик Флетчер никогда не питал к ним теплых чувств, а они, учитывая его особый нрав, платили ему тем же. Считалось, что подземная железная дорога, по слухам, так далеко на Юг не заходит. Цезарь и сам был в этом уверен. Вот из Виргинии можно было бы тайком перебраться в соседний штат Делавэр или уйти на барже в устье Чесапикского залива, оставив в дураках следующих по пятам патрульщиков и охочих до наградных денег добровольцев, все благодаря собственным мозгам и незримой руке провидения. Или на помощь пришла бы та же подземная железная дорога с ее тайными магистральными линиями и неведомыми маршрутами.
В этой части Америки любая литература, осуждающая рабство, была вне закона. Прибывшие в Джорджию или во Флориду аболиционисты и сочувствующие подвергались нападкам и надругательствам, местные жители избивали их, с позором вываливали в дегте и перьях. Методистам с их христианской дребеденью в святая святых Его Величества Хлопка не место. Плантаторы этой заразы не потерпят.
Тем не менее одну станцию в Джорджии открыли. Если Цезарь сумеет преодолеть без малого тридцать миль до дома Флетчера, старик переправит его на подземную железную дорогу.
– Сколько