здесь станет более безопасной благодаря неустанному труду специалистов Биологической защиты, в лабораториях которой изучаются болезнетворные вирусы, чтобы потом уничтожить их по всей планете и сделать пребывание здесь человека комфортным и спокойным, почти таким же, как на Земле.
Вот тогда оживут движущиеся тротуары проспектов и улиц; заспешат по ним сотни тысяч людей – отважных героев, смело шагнувших в бездонные глубины космоса, чтобы ручейки земной жизни заполнили безжизненные доселе пространства Вселенной, разлились безбрежным океаном человеческой мудрости и доброты; живая человеческая речь сменит собой заунывное завывание ветра над лесистыми холмами и горными отрогами.
Дом, в котором временно жила Светлана, разместился у подножия одного из холмов. Широкие ступени этажей поднимались по заросшему лесом склону, сверкая на солнце огромными окнами. Нижние этажи служили верхним своеобразной открытой террасой для отдыха и прогулок, где также могли садиться гравипланы, принося различные грузы и забирая пассажиров. На вершине холма был устроен обширный парк, в котором зеленые лужайки, тенистые деревья, бассейны и ступенчатые водопады на фоне синих, покрытых лесом гор, располагали к отдыху и покою.
Исполинские деревья с серебристой хвоей, стройные, как свечи, стояли здесь, наедине с синим небосводом, словно перенесенные из далеких земных эпох. Лес этот внушал благоговейный трепет и вызывал восторг у всех, кто попадал сюда.
– Ты знаешь, – заговорила Светлана, медленно идя рядом со мной и крепко прижимаясь к моему плечу, – когда тебя нет здесь, мне почему-то кажется, что ты стал любить меня меньше. И тогда меня охватывает страх, такой сильный, что я не могу совладать с собой и готова бежать через всю планету, только бы встретиться с тобой.
Она остановилась.
– Но ведь я не права, правда, Сид?
– В чем? В том, что мои чувства к тебе изменились? – Я внимательно посмотрел в ее глаза – кусочек чистого земного неба. – Ты хочешь узнать, люблю ли я тебя, как прежде? Пожалуй, нет… Нет! Я люблю тебя еще сильнее! Единственная моя! – Я обнял ее, крепко прижал к своей груди. – Как ты могла подумать такое? Что это за странные и вредоносные мысли приходят в твою прелестную головку? Разве можно мучить себя подобной ерундой?!
Шутливо нахмурившись, я подхватил ее на руки, но она вырвалась из моих объятий и, весело смеясь, побежала прочь, в глубь парка. Я пустился за ней, и через минуту мы оказались на обширной лужайке, в центре которой, заключенный в каменную чашу, бил фонтан.
Туман из мельчайших водных брызг окружил нас прозрачной легкой завесой, переливавшейся на солнце всеми цветами радуги. Светлана протянула мне обе руки, и я схватил их и в порыве любви и восхищения притянул ее к себе, окунаясь в бездонную тайну ее чудесных глаз, призывно и страстно смотревших на меня. Казалось, в это мгновение и леса, и горы, и все потоки этой планеты согласно притихли, оставив в мире только нас двоих.
На губах