Морепа, известный находчивостью и остроумием, которого при дворе называли «шустрым старичком» – ему уже было под восемьдесят, а одна из любовниц короля Людовика XV дала ему приклеевшееся прозвище «Негодяйчик», стал первым министром доброго и полного надежд осчастливить Францию Людовика XVI, прозванного Желанным.
Но А. Дюма-отец излагал эту историю иначе, так как обладал удивительной способностью знать о давно прошедших событиях больше даже непосредственных участников этих событий – он видел все происходившее когда-то, словно ожившую картину, многокрасочную и яркую, картину кисти Рубенса (1577 – 1640) и никак не Рембрандта (1606 – 1669). По поводу призвания Морепы А. Дюма живописал знаменитый случай со шпорой (знаменитый благодаря этому описанию).
Согласно этому описанию, пролив слезы по поводу того, что жестокий рок возложил на него королевскую корону, Людовик XVI, озабоченный тем, что он не умеет управлять страной, решил поручить это дело сведущему человеку. И такой человек был – его звали Жан-Батист Машо. Он занимал когда-то пост генерального контролера финансов. К его приходу финансовое положение было ужасным. Войны и огромные траты двора, расточительство госпожи Помпадур поставили страну на грань разорения. Но Машо отличался умом, энергией, ловкостью и предприимчивостью и имел просвещенный взгляд на вещи. Он облегчил налоги, ввел свободу хлебной торговли, предпринял ряд мер по улучшению земледелия и промышленности. Он придумал пятипроцентный налог на доход, который заставил платить всех, включая дворянство и духовенство. Но Машо был сторонником терпимости по отношению к протестантам. И более того, он провел закон, согласно которому монастыри и аббатства не могли увеличивать свои земельные наделы и даже хотел провести ревизию церковного имущества. Естественно, духовенство нашло способ повлиять на короля Людовика XV. И король, видя, что пустовавшая казна уже полна, нехотя отправил Машо в отставку. его наследник, Людовик XVI решил Машо вернуть – ведь казна опять была пуста и ее опять нужно было наполнить.
О, если бы Машо был возвращен! Крестьяне пахали бы землю, буржуа торговали, парламент прекратил бы интриги, дворяне и духовенство покорно платили бы налоги вместе со всеми, а король, не расточая деньги на фавориток, правил бы счастливой Францией!
Людовик XVI и хотел назначить первым министром Машо. Но об этом проведали его тетки – дочери короля Людовика XV, три старые девы, которых их отец называл Тряпка, Ворона и Пустомеля. Они были очень набожны. От своего духовника им было известно, что Машо – ужасный человек, а вот Морепа, несмотря на все свои эпиграммы и песенки, человек приятный во всех отношениях.
Однако король узнал, что тетки, которым он по своей доброте ни в чем не мог отказать, идут к нему с просьбой о назначении Морепы. Людовик XVI запер дверь, но тетки остались сторожить у двери. Их было трое, они могли спать по очереди, не покидая своего поста, чтобы подкараулить племянника и уговорить его отказаться от нечестивца Машо.<