но она опередила: – Давайте мойте руки и за стол, обедать будем.
Под звуки раскочегарившегося примуса, отец с сыном вошли в дом, встреченные радостными криками истомившегося в одиночестве Вовки.
Ванька один на один боролся с непослушным велосипедом; стоя сбоку на одной педали, он ещё как-то ехал, вихляя рулём, но, взгромоздившись на седло и оттолкнувшись от крыльца ногой, он проехал несколько метров и брякнулся оземь вместе с велосипедом, который оказался явно не по возрасту и не по росту неугомонного наездника. Но Ванька не собирался сдаваться.
Он подлез под раму и из-под рамы поехал, было, по дороге, нажимая на педали. Радость от езды была недолгой; наскочив на камень, он не справился с управлением, руль вырвался из ослабевших рук и Ванька снова оказался на земле. В который уже раз, бедолага.
Скривившись от боли, он поднял велосипед и, прихрамывая, побрёл к дому вместе со своим непокорённым пока мустангом. На сегодня хватит.
В это время на улице появились Вовка Косырев с Юркой Откосовым.
Увидев соседа с новым велосипедом, они подбежали к нему, осматривая машину с видом знатоков.
– Неплохой велик, – Вовка похлопал по седлу рукой и предложил: – дай прокатиться. Я покажу тебе, как надо гонять.
Ванька не возражал, так как устал бороться с непослушным велосипедом и молча смотрел, как Вовка вскочил на его велосипед и быстро поехал по улице, вращая педалями и ёрзая задом по седлу. Развернувшись, приехал обратно.
Тут его место занял Юрка, и тоже стал кататься.
Вскоре великом завладели Чистиль с дружками. И укатили на нём куда-то всей капеллой, оставив хозяина в одиночестве.
Ванька сидел на крыльце, протирая ссадины на коленях и локтях травой и думая о том, что все, кроме него, умеют ездить на велосипеде, хотя у них его нет, а у него есть. Он должен научиться ездить, как они. Чего бы это ему ни стоило.
Ванька сошёл с крыльца и увидел возвращающихся велосипедистов.
Чистиль с натугой крутил педалями и вёз ездоков; на раме у него сидел Вовка, на багажнике сзади пристроился Юрка, дружки бежали следом за вожаком, сзади, пыля по дороге босыми ногами.
Подъехав к крыльцу, Чистиль вернул транспорт владельцу:
– Держи, дружбан, свой тарантас. Славно покатались. А ты не жмот, держись нас, не пожалеешь. «Минск» классный велик, точняк. Ничего, научишься. Не журись. Главное, не бойся его.
Удовлетворенные ездой на настоящем велосипеде, пацаны подались к себе домой, обсуждая на ходу своё мастерство и достоинства велосипеда, а Ванька открыл дверь и поволок запылившийся велик вверх по ступеням, в сени.
Ежевечерняя поливка огородов была в разгаре. Поспешая за родителями, Ванька быстро выдохся и устало выпрямился, отдыхая и с завистью поглядывая на бабушкин огород, где бабушке помогали тётки Лида и Нюра, а возле них крутились его троюродные братья Юрка со Славкой, также посматривая в его сторону и приглашая жестами к себе.
– Ну ладно, беги, с тётками не забудь поздороваться, – разрешила, наконец, мать, напутствуя вдогонку тут же умчавшемуся сыну.
Отец