том, что наличие столь сильного и преданного защитника, каким является Раффис, когда здоров, оправдывает тот риск, которому мы подвергаемся, оставшись рядом с ним.
– К тому же драконы летают в разы быстрее фоетов, и нас не могут найти так уж быстро, – добавила я свои «пять копеек», потому как в самом деле: уйти и оставить раненого дракона одного, спасая свои шкуры (пока в переносном смысле), тогда как он, не сомневаясь, уже пожертвовал целостностью своей ради нас – это нечестно и не по-людски. Ладно, я тут была лишь балластом, и рисковал он ради своей единственной, но нынешнего положения вещей это никак не меняло. А может, еще все дело в том, что сделать этот шаг – перейти в мир Младших – казалось мне чем-то пугающе окончательным, и теперь, когда горячка после побега стала отпускать, что-то внутри малодушненько заныло, что к такому я вовсе не готова. Еще денек, хотя бы несколько часов, и тогда конечно…
– И это тоже. – Илва быстро вернула себе обычное самообладание и стала рыться в своей котомке с сюрпризами. – К тому же, пока мы держимся рядом с ним, никакие хищники нам не страшны. Вряд ли найдутся среди них настолько ненормальные, чтобы рискнуть приблизиться к дракону. Но с выздоровлением нам придется его поторопить.
Отыскав в тайных глубинах какой-то мешочек, Илва позвала меня:
– Эдна, иди сюда, нужно остановить ему кровь и укрыть раны.
Укрыть? Интересное определение повязки. Я осторожно и с запасом расстояния обошла здоровенную рогатую морду – мои ноги обдало необычайно горячим дыханием дракона – и встала туда, куда кивнула Илва. Господи, а Алево постарался на славу, просто как какой-то чертов мясник… Хотя думать о нем плохо, даже глядя на эти жуткие повреждения, у меня не выходило. Как, впрочем, и представить, как можно перевязать ранения такой площади. Тут целые простыни нужны, никак не меньше!
– Держи это и понемногу, струйкой сыпь мне на руки, Эдна. – Вручила мне Илва тот самый увесистый замшевый мешочек с завязками.
Я развязала тонкий шнурок и заглянула внутрь, чтобы увидеть очередной порошок, на этот раз грязно-белого цвета.
– Не вздумай вдохнуть! – строго предупредила меня Илва. – Откачивать тебя мне нечем! Давай, не медли, время дорого!
Она сложила ладони лодочкой прямо над ближайшим глубоким, длинным, кровоточащим порезом и кивнула мне. Отстранившись на всякий случай подальше, я стала потихоньку сыпать порошок, а она экономно и аккуратно распределяла его по всей поверхности раны. Едва коснувшись крови, белая субстанция сначала шла голубоватыми мутными пузырями, а потом быстро приобретала консистенцию очень густого желе, которое прямо на глазах покрывало больное место сплошной пленкой, при этом заметно стягивая края раны и буквально запечатывая ее. Эффект просто потрясающий.
– Выходит, ты умеешь не только усыплять и травить, защищаясь, но и лечить, – пробормотала я, завороженная процессом.
– Умею, – не отвлекаясь, подтвердила девушка. – Вот только, когда вокруг одни фейри, этот навык выглядит бессмысленным