1.
Дождалась!
Бросив книги на тумбочку у входа, я сорвала с себя плащ и устремилась к почтовому шару доставки. К демонам поздний обед, к демонам отдых – проказы не должны долго ждать.
Наконец-то, спустя целый год преподавания, я могу… могу отомстить всем охламонам, что на лекциях выводили меня из себя придирками и подколками. Всем, кто стремился испортить мои реактивы, найти ошибку в опубликованной диссертации или нечаянно зажать в углу. Ведь ни один уважающий себя студ не может удержать язык за зубами и руки в карманах при виде молодого профессора, только-только отметившего двадцатипятилетие. Скрывать не буду, экстерном завершенные аспирант и профессорат, уложившиеся каждый в два года вместо пяти, приятно греют душу, но только мою. Остальные не в силах сдержать зависть или глупость и всячески меня донимают.
Закрывать рот каждому первому – глупо, а мстить – хорошо.Особенно, если месть дозволена свыше – ректором, в единый преподавательский день, который в этом году совпал с зимним солнцестоянием. Обожаю дни солнцестояния! В каждом мало-мальски населенном городке проходят карнавалы, увеселительные игрища и магические шоу, настолько зрелищные и масштабные, что легко скроют следы моей остаточной магии. Сейчас три часа дня, карнавал начнется в семь. В моем перечне доставучих студов двенадцать персон. На подготовку уйдет максимумчетыре часа, на месть – по часу на каждого студа, и в среднем по двадцать минут на сокрытие следов. В среднем, потому что от братцев Гардори скрываться придется особенно тщательно, в отличие от остальных.
Близнецы весьма привлекательные, достаточно умные и сверх меры наглые, особенно младший. Страший – чуть более ответственный Ридас, официальный староста, и Альф, неформальный лидер группы – невзлюбили меня с первой лекции, когда я заметила, что под иллюзиями братьев сидят младшекурсники с другого потока. Заметила и не смолчала. История не сообщает, где обитались в этот момент оба Гардори и чем они заслужили преданность младших, зато в красках сохранила, как несладко мне стало потом… Но к демонам неприятные воспоминания. Наконец-то сегодня я смогу им отомстить! Им и еще десятке неблагодарных дуралеев, что не прониклись моим статусом преподавателя.
Пританцовывая перед почтовым шаром, стянула перчатки, размотала с шеи шарф, и все это не отводя взгляда от мутного магического стекла. Где же мой конверт с разрешением на проказы и номером моей пары-пастуха? Я уже знала, что пастухом при мстителе чаще всего становится один из старших преподавателей. Собственно, проказы нам, простушкам, потому и разрешены, что происходят под неусыпным контролем многоопытных магов, хладнокровных и не заинтересованных в смерти студов. Но это не отменяет их помощи в случае провалов, ЧП и прочих неожиданностей.
Я не наивное создание, за год многое услышала, и теперь прекрасно понимаю – Гардории их верная свита будут сегодня начеку. Поэтому заблаговременно подготовила десять планов МСТИ с учетом возможного вмешательства пастуха. Если со мной будет стихийник – я использую ловушки, в состав которые входит его стихия, если артефактор – то металлы, с экзорцистом прибегну к потусторонним личностям, я буду рада и некроманту, и прорицателю, и даже целителю – страшные люди, с ними тоже можно мстить – и даже травнице найдется чем мне помочь. О плетельщике не помышляла, слишком крупная рыба, с вояками меня жребий вряд ли сведет, но даже если мне выпадет наш завхоз, ведущий у младшекурсников магбыт, я найду, как дюжине охламонов отплатить.
И где письмо счастья?
Мой шар засиял спустя долгие двадцать минут. В его глубинах появился конверт, а следом и номерок, 24. Странно, что он был не в конверте, но эта ненормальность быстро объяснилась. Под разрешением на шалости и собственной печатью ректор Юри от руки приписал, что долго не мог найти замену заболевшему пастуху. Но сейчас все в порядке, замена нашлась, и будет ожидать простушку в преподавательской комнате ровно через четыре часа.
Наконец-то! Забыв об усталости сегодняшнего дня, о том, что голодная с утра и ночь не спала – предвкушала, я раскрыла книгу рун и приступила к главным сборам.
Снежной зимы близ священного озера Рави никогда не было, несмотря на то, что вокруг сплошные горы, а под ними холодное море. Однако снега здесь легко заменяли пушистые белые листья перелеи белоснежной. Дивное эльфийское дерево ежегодно сбрасывала крону в середине второго месяца зимы и самым удачным образом снижала злость скрипящих зубами морозов. На улице было тепло, свежо и еще светло, когда я выскользнула из дома. Длинный плащ с глубоким капюшоном скрывал мой яркий наряд, магический карман хранил тетрадь с планами и списком, на лице под маской сияла широкая улыбка и ярко-красная помада.
К академии я бежала. Едва не сбила смотрителя с ног, задела юбкой кого-то на повороте, влетела в преподавательскую и еще раз за сегодня поприветствовав всех, громко спросила:
– Кто двадцать четвертый? Говорите скорее, – обвела преподавателей счастливым взглядом, – время не ждет!
Но это только я нетерпеливо топталась на месте, остальные ответили, что еще не вскрывали свои