года обучения экзамены внезапно приобрели большее значение, чем любые гонки. Хокинг чуть не провалился. Он уже решил специализироваться в области теоретической физики. Для диплома предстояло выбрать одно из двух: либо космологию, науку о крупнейших объектах, либо элементарные частицы, науку о самых маленьких. Хокинг предпочел космологию: “Космология больше волновала меня, ведь там, казалось, можно отыскать ответ на главный вопрос: как возник мир?”[46] Самый известный английский астроном того времени, Фред Хойл, работал в Кембридже, и Стивен, пройдя летний курс обучения у самого выдающегося из аспирантов Хойла, Джаянта Нарликара, возмечтал перейти под крыло к мэтру. Он подал заявку в аспирантуру Кембриджа и был принят, но с условием: сначала получить в Оксфорде диплом Первой степени.
Тысяча часов подготовки – слишком мало, чтобы получить диплом с отличием. Однако выпускной экзамен состоял из множества вопросов и задач, и Стивен рассчитывал проскочить за счет того, что решит задачи по теоретической физике, и бог с ними, с вопросами на знание фактов. С приближением экзамена, однако, его самоуверенность дрогнула, и в качестве запасного варианта Стивен записался на экзамены для поступления на государственную службу и подал заявку в Министерство труда и занятости.
Ночь накануне экзаменов Стивен не спал от волнения, сдавал их с больной головой. На следующий день ему предстоял экзамен для аттестации на должность чиновника, но он проспал, и теперь все зависело от результатов экзамена по физике.
Затаив дыхание Стивен и его товарищи ждали своих оценок. Один лишь Гордон был уверен, что справился – пожалуй, на диплом Первой степени, думал он. Но Гордон ошибался. Они с Дереком получили Вторую степень, Ричард, к своему разочарованию, диплом Третьей степени, а Стивен балансировал на опасной границе между Первой степенью и Второй.
Чтобы решить в пользу той или другой оценки, Стивена вызвали на личное собеседование. Ему задали вопрос о дальнейших планах, и в столь напряженной ситуации, когда его судьба висела на волоске, Стивен ухитрился дать ответ, ставший среди его друзей знаменитым: “Если я получу диплом Первой степени, отправлюсь в Кембридж, если получу Вторую степень, останусь в Оксфорде. Так дайте же мне Первую”. Он получил ее. Доктор Берман полагает, что экзаменаторы “были достаточно умны, чтобы понять: перед ними человек гораздо более одаренный, чем они сами”[47].
И все же, хотя Стивен добился своего, не все у него было в порядке. Его успехи в гребном клубе, популярность среди товарищей и предэкзаменационная лихорадка на какое-то время заглушили тревогу, но проблема, давшая о себе знать в начале того года, отступать не собиралась. “Я стал отчего-то неуклюж, пару раз падал, сам не поняв, как это случилось”[48], – вспоминал он. Эта проблема подпортила и его счастливые часы на реке – уже не так легко давалась одиночная гребля. В последний свой оксфордский семестр Стивен споткнулся на лестнице