руками он достал чехол, развязал его и извлёк содержимое. Им оказался серебристый кристалл необыкновенной красоты, размером с ладонь, и свиток пергамента, увенчанный старинной печатью. Дмитрий прекрасно знал, что все найденные предметы старины и драгоценности следовало сдавать в спецподразделение. Однако соблазн был столь велик, что он вернул кристалл и свиток на прежнее место, в кожаный чехол, завязал его и засунул за пазуху, отчего-то вспомнив выражение матери: «Подальше положишь – поближе возьмёшь».
Дмитрий представил, как по приезде в Москву подарит его Иринке и, как она зацелует его от восторга. От этих мыслей тело охватила сладостная истома. Вдруг он отчетливо услышал немецкую речь, схватил автомат, вовсе не намереваясь умирать в конце войны, да ещё с подарком для любимой невесты. Дмитрий занял позицию среди камней и приготовился к отчаянному сопротивлению, по винтовой лестнице спускаться в подвал было уже поздно.
В проёме обрушенной стены появились два немецких офицера. Дмитрий отчётливо разглядел на форме одного из них изображение молний, а также – четырёх ромбов, затем – череп со скрещенными костями на фуражке.
«Гаупман», – подумал Дмитрий. – «Ну, подходи ближе! Поговорим, сволочь!»
Офицеры осторожно вошли в башню, выставив вперёд автоматы, огляделись и уверенные в том, что им ничего не угрожает, направились прямо на Дмитрия. Тот же, не раздумывая, открыл огонь, офицеры упали как подкошенные…
Сверху по винтовой лестнице осторожно спустился старший лейтенант Вислов. К своему вящему удивлению, обнаружив живого и невредимого Малышева, а рядом с ним – двух убитых офицеров «СС».
В это время в Брюгенвальд вошли советские части из Брауншвайга. Остатки подразделения «СС» под командованием гаупмана Адольфа фон Брюгенвальда, были уничтожены. Последний же из рода фон Брюгенвальдов был застрелен в собственном замке рядовым связистом Дмитрием Малышевым. Старинный могущественный род, прославившийся своей жестокостью, неограниченной властью в средние века и огромным влиянием в нацистской Германии прекратил существование. Время Брюгенвальдов прошло…
В Москву Дмитрий вернулся только в конце лета. По дороге он дал две телеграммы маме и Ирине. Состав прибыл на Белорусский вокзал, собралась пёстрая толпа встречающих. Дмитрий тщетно пытался разглядеть в этом разноцветном шевелящемся потоке маму и Ирину. Девушки и женщины подбегали к своим женихам, мужьям, отцам, братьям. Везде обнимались, целовались, рыдали от счастья. Перрон был завален цветами…
– Дмитрий!!! Дмитрий!!! – раздался до боли знакомый голос.
Он обернулся и увидел Ирину, пробиравшуюся сквозь толпу людей, однако мамы по-прежнему не было видно. Девушка, сияя от радости и переполнявшего её счастья, подбежала к Дмитрию, и бросилась ему на шею. А затем, ничуть не смущаясь, начала осыпать его лицо поцелуями. Герой совершенно размяк от счастья, голова шла кругом от шума, множества людей и августовской духоты…
Собравшись с силами, Дмитрий отстранил от себя девушку и сказал:
– Ирка,