от жены, – не могли бы вы сделать мне одолжение?
– Да, милорд.
– Не могли бы вы рассказать леди Джейн об этом… – Ги описал в воздухе неопределенную дугу, словно желая сказать что-то вроде: «заполнить пробел в лошадином деле».
Биллингсли перевел взгляд на Джейн, затем обратно на Ги.
– Милорд, в иных обстоятельствах я, безусловно, счастлив был бы оказать вам услугу. Но мне представляется, что ваша супруга пожелает услышать подобные новости только и непосредственно от вас.
– Трус. – Ги сделал еще один полный глоток из кубка, стоявшего перед ним. И куда девался добрый старый дух преданности в нынешних слугах? Тут он поймал на себе суровый взгляд новоиспеченной жены – судя по сузившимся глазам, она не одобряла поглощение им эля в таких количествах. Оставалось только желать, чтобы употребление оного напитка оказалось единственным, чего она в нем не одобрит.
Ги поднял бокал по направлению к ней и громко провозгласил:
– За мою прекрасную супругу!
Все почтенное собрание в ответ зазвенело кубками.
– За леди Джейн! – крикнули все в унисон.
Ги отпил еще немного и погрузился в размышления о том, как лучше вывалить на нее конские новости.
«Моя дорогая, вам, несомненно, нравятся эти прекрасные божьи твари, что вольно скачут по полям? Теперь вы замужем за одной из них!»
Нет, совсем не то.
«Моя радость, думали ли вы когда-нибудь о трудном выборе между мужчиной и диким зверем? Так вот, жизнь сделала его за вас».
И такой подход не сулил ничего хорошего.
«Моя милая супруга, существа подлунного мира делятся на тех, кто спит лежа, и тех, кто спит стоя. Я могу и так, и этак».
К черту.
«Знаете, некоторые мужчины говорят, что в них живет и другая, необузданная натура.
Не приходилось ли вам когда-нибудь жалеть о том, что у того, кого вы любите, – только две ноги?
А известно ли вам, что лошади обладают исключительным чувством равновесия?
Эй, а что это там такое?» — и с этими словами он галопом унесется вдаль.
Ги покачал головой и тут же почувствовал, как эль прямо-таки плещется у него в мозгу. И в то же время ему пришло в голову, что большой пиршественный зал – вообще не место, чтобы рассказывать жене о своем альтер эго. Народу многовато.
Несколько часов спустя, когда эль уже буквально выплескивался из Ги через все поры, он пришел к заключению, что на пути к супружеской опочивальне тоже не стоит выступать с лошадиными откровениями. Там, в коридорах замка, развешано слишком много оленьих голов.
Еще несколько минут спустя, когда они наконец добрались до опочивальни и Ги даже попытался, как мог, исполнить старинный ритуал перенесения жены на руках через порог, ему пришло в голову, что здесь, у входа в спальню, – тоже неподходящее место для раскрытия тайн. Слишком тихо.
Так что оставались только несколько секунд между процессом снятия сапог и стремительным падением вниз – и он бы рад был уложиться