рядом машины. Однако ловко это у них получается, в одну секунду оказались снаружи, втроем, одного в машине оставили, вместе с Финном – понятно, если те из подъезда вырвутся, их встретят в два «калаша». Я успеваю прыгнуть с подножки. Ммать, чуть ногу не подвернул! Но успеваю в подъезд вместе с осназовцами.
И слышим наверху, этажа с третьего: «Откройте, СМЕРШ». И стук захлопнувшейся двери. Судя по звуку, слева по площадке.
– Они! – шепчет мне Брюс. – Не может тут быть СМЕРШа, я бы знал!
Взлетаем по лестнице. Интересно они бегают – быстро, но бесшумно. На площадке три двери – правая точно отпадает, левая или посреди? Мокрый след перед левой и свежий комочек грязи! Вчера ясно было, а сегодня днем затучило, и даже дождь был, вот кто-то в лужу и вляпался!
Проще всего было брать их, когда станут выходить. Но там за дверью кого-то убивали. А дверь захлопнули на замок. Рябой достает отмычку, замок предательски щелкает. В квартире никто не спрашивает, «кто там», но ясно слышу в тишине осторожные шаги, кто-то идет к двери, один.
Брюс делает рукой какой-то знак, Скунс и Рябой чуть кивают – поняли. Затем Брюс вдруг кричит: «Атас, валим!», Рябой топает ногами, будто убегая по лестнице вниз. Дверь резко открывается, и появляется офицер, держа перед собой ТТ. Как только его рука оказывается за косяком двери, Брюс, до того невидимый изнутри, резко хватает сбоку и, оказавшись плечом к плечу, выдергивает лжесмершевца на площадку. Раздается выстрел, пуля бьет в стенку напротив, еще через полсекунды задержанный уже лежит на площадке лицом вниз с рукой за спину, его пистолет у Брюса, в это же самое мгновение Скунс в приседе, почти в падении, у самой земли, стреляет куда-то внутрь квартиры, затем они вместе с Рябым ныряют за дверь, за ними и Брюс, кивнув мне на лежащего бандита – охраняй. Еще один выстрел внутри – и выглядывает уже спокойный Скунс, делает знак «тащи этого».
Квартира отдельная, не коммуналка. В одной из двух комнат сидит на стуле уже пожилой мужчина, его все еще бьет дрожь. Как оказалось, спасли мы главврача больницы имени Павлова, присланного из Москвы неделю назад – должен был с семьей, но счастье, что они задержались. Двое бандитов были убиты – одного Скунс застрелил в коридоре, второй в комнате с приговоренным оставался.
– Попался на фокус с гранатой, – сказал Брюс, – не лег, но все ж отвлекся на нее, в двух метрах упавшую, ну и Рябой успел выстрелить раньше. Целил в плечо, попал в сонную артерию – труп! Водички выпейте, доктор, для успокоения. Опер, сними у товарища показания – чем он так бандерам насолил? А этого в ванную тащите, мы его сейчас расспросим.
Да, методы же у товарищей военных… Как мне популярно майор разъяснил тоном, абсолютно не терпящим возражений – раз Киев на военном положении, то это самая настоящая война. А как на войне надлежит быть с врагом, если от его слов зависят наши жизни, а вражина молчит, понимая, что терять ему нечего, все равно смерть?
– Кто-то ножом тычет, так зачем грязь разводить? Этому вот руку доломали, каждую кость