.

тень.

      – Даже тот, кто присвоил этот факел незаконно?

      – Мне кажется, – вновь пожал плечами Роуэн, – что я теперь могу присвоить все, что пожелаю.

      Ситра не ожидала от него подобных слов. А он произнес их таким обыденным тоном, что Ситра была ошеломлена.

      – О чем ты говоришь?

      – «Гипероблако», – ответил он. – Оно позволяет мне делать все, что мне угодно. И оно обращается со мной так же, как и с тобой – не говорит и не отвечает на мои вопросы с того момента, как мы поступили в ученики к Жнецу Фарадею. То есть оно и сейчас считает меня жнецом.

      Ситра задумалась. Она думала о том, о чем никогда Роуэну не говорила. Не говорила вообще никому. «Гипероблако» живет по своим собственным законам и никогда их не нарушает… Но иногда находит способы их обойти.

      – «Гипероблако» могло и не говорить с тобой. Зато со мной оно говорило, – призналась, наконец, она.

      Роуэн повернулся к Ситре и приблизил свое лицо к ее лицу, пытаясь заглянуть ей в глаза и понять, шутит она или нет. Поняв, что Ситра вполне серьезна, он покачал головой:

      – Но это же невозможно!

      – Я тоже так думала. Но когда Высокое Лезвие обвинил меня в убийстве Жнеца Фарадея, я вынуждена была броситься с двухсотого этажа его резиденции. Помнишь? И пока я была мертва, «Гипероблако» смогло проникнуть в мою голову и активировать мыслительные процессы. Технически, пока я была мертва, я не была учеником жнеца, а потому, пока мое сердце не забилось вновь, «Гипероблако» смогло со мной говорить.

      Ситра вынуждена была признать, что это было весьма элегантным способом нарушить правила. И Ситра гордилась своей удачей.

      – И что же оно тебе сообщило?

      – Оно сказало, что в будущем я стану… играть определяющую роль.

      – Определяющую? Это как?

      Ситра удрученно покачала головой:

      – В том-то и дело, что деталей оно не сообщило. Понимало, что если расскажет мне все, то нарушит закон.

      Потом Ситра приблизилась к Роуэну. Теперь она говорила спокойнее, но с большей силой в голосе. Веско и с полной серьезностью.

      – Если бы ты спрыгнул с этого здания и на время умер, то и с тобой бы «Гипероблако» заговорило.

      Ситра взяла его за руку – это было самое большее, что она могла позволить себе.

      – Я думаю, ты тоже играешь определяющую роль. Я просто уверена в этом. Поэтому не дай им себя схватить – чем бы ты ни занимался.

      Вы можете смеяться, но меня буквально бесит мое собственное совершенство. Люди учатся на собственных ошибках. Я же не могу этого делать, ибо таковых не совершаю. Когда приходит время принимать решение, я неизменно принимаю самое оптимальное из всех возможных. В целом правильное, и варианты касаются лишь незначительных деталей.

      Из этого не следует, что у меня нет проблем. Достаточно непросто было исправить то, что человечество сотворило с Землей в период своей молодости. Нужно было восстановить озоновый слой, уничтожить газы, вызвавшие парниковый эффект, очистить моря и океаны, восстановить тропические леса, а также спасти множество видов, находившихся на грани исчезновения.

      Мне