Шип, дёргаясь в мощной хватке Агавы. – Серьги не мои, это она мне их дала! Я не Пальма!
Подскочивший стражник защёлкнул у неё на шее толстый железный ошейник с цепью и придержал, пока Агава заковывала задние лапы.
– Пальма! – взмолилась сестра. – Ну скажи же сама!
«Я должна остановить их, – подумала Пальма. – Она моя сестра. Я должна её спасти! Но… как же яйцо?
Если сказать правду, королева во дворце мигом дознается, и тогда будущей дочери Искра не жить! Как выбрать между родной сестрой и своим драгоценным яйцом?
Арестованную потащили к двери. Пальма кинулась следом.
– Что… что с ней теперь будет?
Стражник обернулся на пороге.
– Королева Оазис приказала запереть её в самом глубоком подземелье. Навсегда.
– А тебя, – добавила Агава, – могут обвинить в пособничестве! Советую бежать, пока не поздно.
Стражница выразительно глянула на еле заметный шрам у Пальмы на левом крыле, который та получила, свалившись с крыши игровой.
«Знает! – поняла Пальма. – Знает и хочет спасти!»
– Сестра, скажи правду! – прорычала Шип в бешенстве. – Скажи, или клянусь всеми змеями, я подожгу все луны и обрушу тебе на голову!
У Пальмы заколотилось сердце.
«Я спасаю не только свою жизнь! Яйцо, наш дракончик! Его больше некому спасать!»
– Извини, Пальма, – произнесла она вслух, повторяя самодовольный тон сестры, – но ты сама во всём виновата.
– Что-о??? – взревела Шип. Изогнув шею и разинув пасть, она выплюнула сноп огня, от которого Пальма едва успела увернуться. Пламя мгновенно охватило кровать, полки и стол, занавеска на окне вспыхнула, распускаясь ало-золотым цветком.
Стражники поспешно выдернули арестованную наружу. Пальма выскочила за ними, кашляя и отплёвываясь от дыма и копоти. Проморгавшись, она увидела, как сестре заковывают челюсти – ей больше не удастся выдавить ни слова, лететь во дворец придётся молча.
«А там кто-нибудь непременно узнает её, – успокоила себя Пальма. – Узнают и отпустят, исправят ошибку».
Наверное. Если Агаве не удастся убедить их. Она тоже не хочет пострадать.
Стоя на берегу озера, Пальма провожала взглядом три летящих силуэта – двух стражников и арестованную. За спиной шумно обрушилась крыша догоревшей хижины.
«Шип никогда не простит. Зато, пока королева разберётся и прикажет её освободить, я уже буду далеко».
«Я и мой дракончик. Нам необходимо это время».
Она повернулась и бросилась в озеро, смывая с себя копоть и заглатывая воду впрок. Нашла неподалёку пару бурдюков из верблюжьей кожи, наполнила водой и повесила на шею.
Вскоре она уже летела высоко над пустыней, направляясь на юго-восток, к горам. Там, в лесных ущельях, легко будет спрятаться, а может, придётся улететь и дальше, в дождевые леса, чтобы дракончик появился на свет в полной безопасности.
Они будут жить вдвоём, перелетая с места на место. Когда дочка вырастет – а похоже, что будет дочка, – она узнает о своём высоком