пижамы торчала записка: «ДОКТОРУ АЗИНУ ДЛЯ ГЛАВЫ No 2»
***
Азин брёл по коридору, не замечая никого вокруг, не отвечая на приветствия коллег. Он автоматически вызвал лифт, спустился в подвал, прошёл подземным переходом в морг и открыл дверь в прозекторскую. В этом закутке он провёл больше десяти лет. Над столом, где писались заключения, до сих пор висели его личные фотографии. Кабинет заве– дующего, куда он переехал семь лет назад, по-прежнему оставался «новым офисом».
Закрыв за собой дверь, Азин продолжал стоять, словно вспоминая, зачем зашёл. Из-за перегородки выглянул взъерошенный интерн.
– Здравствуйте, Александр Ильич.
– Да, – ответил Азин.
Ученик посмотрел поверх очков, соображая, правильно ли он расслышал ответ.
– Вы кого-то ищете?
– Нет, – Азин покачал головой, – и, развернувшись, покинул прозекторскую.
Молодой человек, проводив его удивлённым взглядом, дождался, когда захлопнется дверь, на случай, если Александр Ильич всё-таки вспомнит, зачем заходил, и вернулся к своей работе.
Вне всяких сомнений, все в госпитале знали о произошедших убийствах и записках, в обоих случаях обращённых к Азину. Ни у кого, включая следователя, не было мало-мальски правдоподобной версии, объясняющей произошедшее и при чём здесь Азин. Все вспоминали интервью доктора с корреспондентом, где оба шутили над идеей написания детективного романа, но разве можно принять это за версию? Полиция опросила патологоанатома на предмет, знал ли он погибших и есть ли у него какие-либо идеи, почему убийства были «посвящены» ему. Но Азин уверял, что сам находится в неведении.
В кармане халата затрещал телефон:
– Александр Ильич, здравствуйте, это Геннадий.
– Да, я узнал, – Азин, не дойдя до кабинета, остановился, словно начавшийся разговор должен был определить, в каком направлении ему продолжать двигаться.
– Александр Ильич, я, конечно же, не первый и далеко не последний, кто хотел бы с вами встретиться для беседы, но, благодаря нашему недавнему интервью, смею надеяться на некоторые преимущества перед остальными.
– Да, приезжайте прямо сейчас, – доктор продолжил свой путь по направлению к кабинету заведующего. – Следующую пару часов я свободен.
***
Приближалось время традиционного чаепития. Капа любила подчеркнуть, что следует английским традициям «5 o'clock tea».
– Знаешь ли ты, друг любезный, – наливая воду в чайник, обратилась она к Геннадию через раскрытую дверь в его кабинет, – что традиция чая 5 o'clock принадлежит английской герцогине Анне VII Бедфордской. Она с трудом выносила долгие перерывы между ранним ланчем и поздним ужином и ввела моду на чай с печеньем в неурочное время. А упрочила традицию королева Виктория, которая сразу после коронации попросила чашку чая.
Не дожидаясь ответа со стороны Гены, Капа насыпала заварку в маленький чайник и проговорила:
– На