Она сгорела заживо.
– Так, значит, это после смерти мамы у Генри начались проблемы с психическим здоровьем?
– Да, после случившегося он замолчал на полгода… полностью ушел в себя.
– А можете, пожалуйста, рассказать про вашего отца? – приготовившись записывать, поинтересовался Георгий Петрович.
– Папа трудился на металлургическом заводе, что находится в Бедняцком Квартале… работу в городе он найти не мог. Чтобы прокормить нас с Генри он работал в двойную смену, и даже не смотря на это денег нам все равно не доставало. Кроме того ему постоянно задерживали зарплату и лишали премий и надбавок без всяких на то причин. Отец попросту сгорал на работе, теряя здоровье… теряя вес. В какой-то момент он весил меньше пятидесяти килограммов. А в одно утро он просто не проснулся.
– И вы с Генри оказались в интернате?
– Да.
– Почему вас не забрала бабушка?
– Не знаю. Об этом лучше у нее спросить. Хотя меня в принципе это как-то никогда не интересовало, – признался Марк.
– У вас с ней плохие отношения?
– Я бы не сказал, что эти отношения вообще есть.
– Ясно. Что случилось дальше?
– У вас ведь наверняка написано об этом?
– Записи лишены всяких подробностей, которые порою могут пролить свет на многие вещи. К тому же записанное часто отличается от действительного, – с сожалением заметил врач.
– Ладно, – уступил Марк. – Спустя полгода Генри попытался покончить с собой, но у него ничего не вышло… а затем он еще напал на воспитательницу с ножом и едва ее не прирезал. После нападения его определили сюда.
– Про попытку самоубийства я не знал. Видимо, он пребывал в крайнем отчаянии, – и в карте пациента была сделана какая-то запись. – А насколько сложно вы перенесли потерю родителей?
– Я бы не хотел об этом говорить. У вас еще имеются какие-нибудь вопросы касаемо брата? – поглядев на стенные часы, спросил Марк.
– Нет, но… подождите минутку… не уходите еще… – Георгий Петрович достал из стола лист бумаги. – Поставьте внизу, пожалуйста, свою подпись и инициалы.
– А что это?
– Там говорится о том, что вы даете согласие на то, чтобы Генри начал прием нового лекарства… экспериментального, так сказать.
– Оно ему поможет?
– Не можем знать наверняка, – честно ответил врач, – но должно. Будем на то надеяться.
– Ладно, – произнес Марк, быстро разобравшись с документом.
– Кстати, – припомнил Георгий Петрович. – Генри опять начал писать письма для мамы. Похоже, что текущее лечение ему не особо помогает, так что новое лекарство сейчас будет очень даже к месту.
– Вам виднее. Надеюсь, он в конце концов поправится.
– Обязательно. Вы сейчас к нему?
– Да.
– Хорошо. И насчет его писем… не пытайтесь открыть ему глаза на истинное положение дел, здесь необходим аккуратный подход.
– Я это и сам понимаю.
– Вот и славно. Ну, всего доброго.
– До свидания, – Марк выбрался из глубокого кресла и оставил кабинет.
***
– Привет,