на ситуацию, когда врач понял, что ваши дела плохи. Он забирает вас из дома, если нужно – насильно, и делает операцию, не применяя при этом обезболивания. Возможно, вы сочтёте такой способ жестоким и болезненным, однако впоследствии вы начнёте понимать, как дорого стоит подлинное общение, подлинное соприкосновение с жизнью.
Денежные пожертвования на какое-нибудь духовное дело, физическое служение, оказываемое конкретному гуру, – ничто из этого не означает, что мы на самом деле посвятили себя раскрытию. Более вероятно, что все эти обязательства просто являются способом доказать, что мы стоим на стороне «правого дела». Гуру кажется мудрой личностью; он знает, что делает, и нам хотелось бы оказаться на его стороне, на стороне добра, на безопасной стороне, чтобы обеспечить себе благополучие и успех. Но как только мы присоединились к его стороне, стороне здравомыслия, устойчивости и мудрости, мы, к своему удивлению, обнаруживаем, что нам совершенно не удалось обезопасить себя, потому что мы посвятили этому лишь наш фасад, наше внешнее обличье, наши доспехи. Мы себя не посвятили целиком и полностью.
Тогда мы вынуждены раскрываться сзади. С ужасом мы обнаруживаем, что нет места, куда можно было бы убежать и укрыться. Нас застигли в тот момент, когда мы прячемся за фасадом, мы обнажены со всех сторон, с нас сорваны все доспехи и вся защита, которые мы носили. Больше негде спрятаться. Какой ужас! Всё раскрыто: и наше мелкое притворство, и наше самомнение. В этот момент мы можем осознать, что наши неуклюжие попытки натянуть на себя маску всегда были бессмысленными.
И всё же мы пытаемся дать разумное объяснение этой болезненной ситуации, найти какой-то способ предохранить себя, истолковать наше затруднительное положение таким образом, чтобы удовлетворить эго. Мы смотрим на своё положение, рассматриваем его и так, и эдак; наш ум оказывается чрезвычайно занят. Эго обладает своеобразным профессионализмом, оно невероятно действенно. Когда мы думаем, что работаем над продвижением вперёд, пытаясь очистить и опустошить себя, оказывается, что на самом деле мы движемся назад, стремясь обезопасить и заполнить себя. Путаница продолжается и усиливается до тех пор, пока мы в конце концов не обнаружим, что полностью растеряны, утратили почву под ногами, что у нас нет ни исходного пункта, ни середины, ни конца, поскольку наш ум настолько переполнен нашими собственными защитными механизмами, что единственной альтернативой для него остаётся сдаться и не вмешиваться. Наши остроумные решения и мудрые идеи не приносят никакой пользы, потому что мы переполнены невероятным множеством идей; мы не знаем, какие из них выбрать, какие из них снабдят нас наилучшим способом работы над собой. Наш ум загромождён выдающимися, интеллектуальными, логичными, научными и хитроумными предположениями. Но их оказывается так много, что мы не можем сообразить, какое из них принять.
В конце концов мы могли бы отбросить все эти сложности и просто дать возможность проявиться пространству,