защитной фуражке. Он разжигал костер, устроившись на старом, повидавшем многое на своем веку, бревне. Подбрасывал в быстро разгорающееся пламя сухие сучья, и они, охваченные огнем, радостно трещали и брызгали во все стороны искрами. На руке «крепыша» красовалась татуировка «КРОТ».
– Новичкам всегда везет. Маленький, да удаленький. А у нас порожняк второй день, – складывая лопаты, щуп и секаторы – обычный для копателей инвентарь, грустно ответил высокий худощавый юноша, наголо обритая голова которого выдавала в нем призывника.
– С этим не поспоришь, Шмайссер. Копанина у него зачетная, что и говорить. Курица и шпингалет. Редко кому сейчас такой хабар попадается. По всему видно лежака выбил.
Солнце едва тронуло верхушки лесных зарослей, а подлесок уже погрузился в сумрак и тишину. Шмайссер и Крот расположились на траве у костра и начали готовить незатейливый походный ужин. Разложили нарезанный крупными ломтями хлеб, несколько помидоров и огурцов, пучок зеленого лука, вскрыли жестяные банки с надписями «Тушенка» и «Шпроты». Подвесили над огнем котелок с водой, в которую сразу же всыпали приличную порцию заварки. Плеснули в эмалированные кружки «беленькой» и нетерпеливо посмотрели в сторону задержавшегося Масленка. Он впервые выехал на коп и, увлекшись процессом, никак не мог остановить его.
– Эй, Масленок! Аллес!!! Сказали же тебе – заканчивай! После захода солнца долбить запрещено, – Крот возмущался на правах старшего. – Иди сюда, уже налито!
Невысокого роста паренек, который вполне мог сойти и за мужчину из-за густой щетины и длинных волос, схваченных на затылке резинкой, ковылял из зарослей, разглядывая что-то на ладони.
– Ептать! – радостный возглас Крота был доказательством ценной находки Масленка.
Все трое внимательно рассматривали наполовину истлевшую нашивку, которая обыкновенно размещалась на рукаве военной формы вермахта. На нетронутой временем ее части четко прорисовывался сине-бело-красный французский триколор.
– Мужики, а почему запрещено копать в сумерках? – любопытство разбирало Масленка и не давало ему присоединиться к общей трапезе.
– Духи погибших, говорят, приходят, – задумчиво произнес Крот и огляделся по сторонам. – Я сам никогда не видел. А вот у Дрозда в прошлом году чуть крыша не съехала. Всю зиму потом пил не просыхая. Он в потемках целое сражение видел, и голоса отчетливо слышал.
– Выдумки все это! – Шмайссер хохотнул и смачно опрокинул содержимое кружки.
– Не знаю, так говорят… – Крот, ковыряя ложкой тушенку, думал о чем-то своем и не заметил, как догорели последние отблески заката, и лес погрузился во тьму…
Ночные видения заставили всех троих вжаться в дно палатки и не сомкнуть глаз до рассвета…
***
…Сегодня Рауль уже в пятый раз обходил лагерь по периметру. Это был вверенный ему для охраны участок. За колючей проволокой было тихо. Заключенных загнали