как собаки, а тут ваш отец по случаю приобрёл у какого-то бедолаги неизвестного у нас философа Бердяева. Он полгода по вечерам засыпал на пару с ним, но так и не дочитал до конца ни одного его произведения. Как сейчас помню, называлось оно – «О назначении человека».
Дети рассмеялись, а оскорблённый отец шутливо парировал:
– Да, но я засыпал, окрылённый благородными мыслями и с верой в благоразумие человека. А в те годы порядочному, честному человеку без веры и оптимизма было не выстоять.
– И без трудолюбия, – добавила жена. – Но тогда мы были молоды и самоуверенны. К тому же, вас, детки, ещё не было даже в самых отдалённых проектах.
– Так что же читает наш первый проект? – спросил Юрий и сделал предположение. – Небось, «Лолиту» Набокова?
Но в ответ услышал голос не дочери, а опять жены:
– Если бы! – воскликнула та. – Даже я, филолог по образованию, этой книги так и не дочитала до конца. Ну, ещё версии есть?
Юрий усмехнулся, подмигнул сыну и сказал:
– Нежели «Декамерон» Боккаччо?
Лариса рассмеялась.
– Твоя неуклюжая попытка мести, дорогой, потерпела крах, – ответила она. – Эту книгу, к твоему сведению, я прочла.
– Ну да, конечно, – не поверил муж, – точно так же, как я Николая Александровича. Я очень хорошо помню, как этот фолиант каждый вечер ударял тебя по носу, когда ты пыталась читать его на ночь, и он угомонился только после того, как ты запихнула его обратно на полку, а сама переключилась на более лёгкую весовую категорию книг – брошюры Марининой и Донцовой.
Но решающий удар оказался за женой:
– Зато ты не можешь помнить, когда я, находясь в декрете, прочитала и её и многое другое – в твоё отсутствие и в своё удовольствие.
– Всё сдаюсь, – капитулировал Юрий. – Причём, по всем фронтам и направлениям. – И затих, ожидая развязки.
– То-то же! – победоносно сказала Лариса, тут же проявив к побеждённому великодушие. – Я дарую тебе прощение, потому что в то время ты вёл героические бои на трудовом фронте. – И уже после этого перешла к развязке. – Наша дочь читает роман Достоевского!
Юрий, конечно, был удивлён, но он понял, что это ещё не вся развязка, потому что, наверное, Достоевского читали многие и изучали в школе, и тайна кроется в чём-то другом. Всё дело, видимо, в романе?! И он вновь рискнул предположить.
– Неужели «Униженные и оскорблённые?» – спросил с оттенком иронии в голосе.
– Ты опять проиграл, дорогой, – разочаровала супруга. – Это роман, – она выдержала паузу, – «Бесы», которых, кстати, я, к своему стыду, так и не осилила в молодости.
Муж не стал ни упрекать, ни оправдывать жену в её раннем филологическом проступке, а обратился с вопросом к детям, мимолётно, правда, подумав, что сегодня автор был бы шокирован их количеством:
– Игорь! Света! Что с вами случилось? Что-нибудь произошло в школе?
Первым ответил Игорь:
&