рассматриваемая в ее последовательном развитии как по отношению к практике ее, так и к теории. Таким образом, она слагается из двух элементов: из истории церковного собеседования, что составляет историю проповедничества в собственном смысле, и из истории его теории – истории гомилетики. К церковному собеседованию относится всякое общественное, хотя бы даже и совершенно безыскусственное религиозное наставление… История церковного собеседования занимается по преимуществу изучением главных изменений в его судьбе, повышением или понижением проповеднического вкуса и более или менее целесообразного отправления самой проповеди с ее причинами и последствиями…
В словах Антония не было ни нарочитой занимательности, ни молниеподобных откровений, привлекало иное: каждое положение казалось истиной, которую нужно принять, сохранить, а главное – следовать ей.
Говоря о достоинствах проповеди, Антоний находил, что «содержание, конечно, важнее формы, но одно без другого недостаточно. Произведения, в которых форма составляет главное – произведения искусственные, недостойные проповеди как возвещения Божественной истины. Христиански чистое и достойное содержание без приличной формы говорит о недостаточно благоговейном отношении к высоте этого содержания. Достоинство совершеннейшего христианского красноречия поэтому должно быть приписываемо тем проповедям, которые соединяют в себе оба эти качества – чистоту веры с достойною формой».
О проповедях Христа Антоний говорил просто, без мистического тумана. Цель проповедей, препятствия к достижению цели, успех, причины успеха. А раскрывая свойства Божественного Слова, выделял выбор материи, основанный на практической жизни, употребление Священного Писания и притч; раскрывая способ доказательств, указывал на форму речей Христа.
С первой же лекции гомилетика стала любимой наукой.
Все с нетерпением ждали, как профессор Антоний оценит ораторскую деятельность Оригена.
Ученик неоплатоника Аммония Сакка Ориген возглавлял христианскую катехетическую школу в Александрии, а потом в Кесарии. Дал развитие всех теологических направлений, почитал свою систему ортодоксальной, но через полтора столетия ортодоксальность великого экзегетика была поставлена под сомнение, а в 553 году Вселенский Собор осудил Оригена.
Антоний, оценивая аллегорический метод истолкования Библии (буквальное истолкование Ориген называл Лотовою женой, превращенной в соляной столб), сказал без оговорок:
– Его беседы, или гомилии… составляют драгоценное сокровище для церковного витийства, давая нам возможность оценить его ораторский талант, и, кроме того, сообщают верное понятие о форме и характере евангельской проповеди в третьем веке… А как нам, грешным, не восхититься благоразумной, хотя и огорчительной скромности Оригена, который позволил записать свои проповеди только в пору зрелой мудрости, после шестидесяти лет?
Говоря о временах седой древности, профессор Антоний не забывал вернуть