во-первых то, что в погостах постоянно управление было выборное местное, без участия городских властей; во-вторых, то же подтверждает неравномерность населения одного погоста с другим; так например, по переписной окладной книге 1500 года, в ладожском присуде считалось: в Ильинском погосте 28 деревень, 31 двор и 53 человека населений; в Песотцком погосте 43 деревни, 69 дворов и 106 человек; в Теребужском погосте 137 деревень, 201 двор и 337 человек. Или в Ореховском уезде считалось: в Городенском погосте 82 деревни, 243 двора, 325 человек; в Куйвошском погосте 265 деревень, 360 дворов и 476 человек жителей. Очевидно, что администрация не могла бы допустить такой несоразмерности деревень, причисленных к погосту, ежели бы погосты были ее учреждением, а не бытовою формою жизни, образовавшеюся исторически.
Погост как чисто бытовое, а не административное учреждение состоял из деревень разных разрядов по праву владения на землю; в одном и том же погосте были деревни и черные, и владельческие, и между владельческими рядом стояли монастырские, и боярские, и своеземецкие, и принадлежащие тому или другому концу или улице в городе. Все они в экономическом отношении управлялись каждый разряд особо, черные сами собою, а владельческие или самими владельцами тут же жившими, или присылаемыми от них ключниками и посельскими; но суд и управа и все общественные распоряжения были одни и те же для деревень всех разрядов и производились на погосте или старостами и сотскими, которые выбирались самими жителями погоста без отношения к владельцам, или погостским вечем, сходкою, и до этого суда и управы землевладельцы не касались, выключая тех случаев, впрочем нередких, когда частные землевладельцы получали от новгородского веча особые грамоты на суд и управу в своих владениях. В каждом погосте деревни и села по различию прав на владение землею разделялись на три вида: к первому принадлежали земли черные, не составляющая ничьей частной собственности, которые были предоставлены во владение всем свободным людям, желавшим там поселиться под одним необходимым условием, – тянуть к городу судом и данью по земле и воде, т. е. принять на себя обязанности в отношения к государству, лежащие на жилой и обработанной земле; на таковых землях и при таковом условии, без различия в правах, селились и жители города, и пришельцы, и исконные старожилы в стране, хотя бы не новгородского племени. Земли сии не подлежали частному отчуждению, продаже или дарению; хозяин, оставляя таковую землю, тем самым терял всякое право на нее, как на свою принадлежность. Ко второму виду принадлежали земли, составлявшие собственность или целого города, или какой-нибудь городской общины, конца, улицы, прихода; сии земли отдавались на оброк всякому, кто возьмет, без различия будет ли то горожанин или селянин, причем земли, принадлежащие целому городу, нередко приписывались какой-либо общественной должности; а посему лицо, получающее сию должность, с тем вместе получало право на пользование доходами с приписанной земли, как жалованием