Ваша маскировка чересчур убедительна, если вы понимаете, что я хочу сказать.
– Конечно понимаю, – рассмеялся Пендергаст, возвращаясь в кресло. – Убедительна до отвращения. Сержант Хейворд, вас не затруднит передать мне документы?
18
Марго заняла место в огромном зале Линнея, расположенном в самом сердце старого здания Музея естественной истории, и с любопытством осмотрелась по сторонам. Строительство старого здания было завершено в 1882 году. Над стенами, обшитыми темными дубовыми панелями, возносились ввысь арки. По нижнему краю купола шел резной фриз: Эволюция во всем ее величии, начиная от изящно исполненных одноклеточных и кончая большой фигурой Человека.
Марго посмотрела на Человека, изображенного во фраке, в цилиндре, с прогулочной тростью. Прекрасный памятник раннедарвиновскому представлению о ходе эволюции как о постоянном и неуклонном движении от простого к сложному. Человек венчал процесс эволюции. Марго знала, что теперь преобладает иной взгляд на ход развития. Эволюция зависит от целого ряда случайных факторов и имеет множество тупиковых ответвлений и удивительных извращений. Доктор Фрок, сидящий сейчас неподалеку от нее в кресле-каталке, внес огромный вклад в новое понимание эволюционного процесса, выступив с теорией «фрактальной эволюции». Биологи более не считали человека венцом творения и относили его к незначительной тупиковой ветви не склонной к быстрому развитию подгруппы млекопитающих. С некоторой долей иронии Марго подумала о том, что слово «человек» – в его первоначальном смысле «мужчина» – тоже во многом утратило былую популярность.
Повернув голову, она покосилась на кинобудку, размещенную высоко в задней стене. Теперь старинный величественный зал был превращен в современное лекционное помещение с грифельными досками, подвижными киноэкранами и компьютеризированной аудиовизуальной аппаратурой.
Наверное, в сотый раз за день Марго задала себе вопрос, кто мог распространить информацию об участии музея в расследовании. Кем бы ни был этот человек, он определенно не знал всего – о чудовищных деформациях второго скелета, например, ничего не сообщалось. Она была рада тому, что не стала хлопотать за Смитбека. Радость возросла еще более после того, как Марго узнала, что означают следы зубов на костях. Она с ужасом ждала доставки тела Биттермана, не сомневаясь, что новые следы только подтвердят сделанные выводы.
Громкое гудение вывело Марго из задумчивости. Огромный белый экран, опускаясь откуда-то сверху, закрывал просцениум и кулисы.
В зале, рассчитанном на двухтысячную аудиторию, сейчас сидели семеро.
Фрок тихонько мурлыкал мелодию из какой-то вагнеровской оперы, отбивая пухлыми пальцами ритм на потертом подлокотнике кресла. На его лице была маска безразличия, но Марго знала, что профессор просто кипит от негодования. Протокол требовал, чтобы о результатах исследования докладывал главный судмедэксперт Брамбелл, и столь вопиющая несправедливость выводила Фрока из себя. Чуть ближе к экрану, рядом