в радужные комки разных размеров. На месте же техники покоились те самые самоделки из отработавшего свое хлама. Через пару тройку минут осталась пустая комната как после выезда из квартиры. Только морфы прыгали повсюду. Единственными предметами, сохранившими форму, стали диван и медиарий.
– Видал? Это иная степень превращения. То только техника превращалась, а это и остальное тоже.
– Винт, что ты мне в чай подмешал? – Испугано поинтересовался Гриша.
– Ничего. Ты ж просил тебе палочку показать, вот она в действии.
– Как это мы ещё с тобой уцелели.
– Хочешь потрогать?– Предложил Пётр пойманного морфа.
– Почему бы и нет, – сказал Гриша, стараясь скрыть волнение. Оказавшись в руках морф, прыгал, словно мячик для пинг-понга.
– Эй, с тобой что-то не то. Он должен был к тебе прильнуть и…
– Ну почему, просто я ему не понравился.
– Нет, Гриш, я уже проверял.
– На ком?
– Не важно. – Винт странно усмехнулся. – Вот гляди, ко мне они тоже не прилипают. Видать, ты тоже сними уже, общался. – Друзья уселись на диван.
– Ты прав, – Гриша рассказал без утайки обо всём случившемся в том памятном новорожденном аноре.
– Хм тот анор сейчас закрыт. Там техника загибается на раз. Контуры не выдерживают.
– А что ты скажешь об оживлении? –Спросил Григорий.
– Вот тут анор не виноват. Хоть стреляй меня. Уверен, Хельга была права насчёт нанитов. Как по мне наверное, конец света подкрался незаметно. Не зря же столько предсказаний напридумали. Бедные майа со своим злополучным календарём чего стоят.
– Ой, молчи. Кто-то заработал крупненькую сумму на этом запланированном тысячи лет назад конце света.
– Насчёт конца света, не скажи Гришка, не скажи. По мне так просто долгая ночь сменяется рассветом.
– Как бы там не было, ты так больше не делай, я не хочу.
– Что ты не хочешь? Знать правду? Ты её уже узнал. – Ученый потер шершавую поверхность палочки.
– Забуду.
– Забудешь, – покивал Винт. – Очки сползли с носа, назад пути нет. – С этими словами вещи вернули себе иллюзорную форму.
Мысли Гриши улетели далеко, далеко, взгляд наполнила глубина.
7.2. Откровения Петра
Больничный Грише продлили. Гриша с подозрением относился ко всему этому, он боялся, в нем давным-давно распознали аномала и просто чего-то выжидают. Вернувшись, домой утром он первым делом попытался связаться с Винтом, но тот как в воду канул. Все эти недели он молчал. И это было странно. Ну, нельзя обмануть ЧИЛ. Остаток дня до вечера Григорий провёл в оперативном объёме ЛИИСа, часто именуемом медиарием. Спустя пару тройку часов свет операционного поля медиария погас. На фоне бархата воцарившегося мрака возникла зелёная надпись. Буквы кривые, словно кто-то писал от руки:
«Это для тебя, Гриш, с надеждой на окончательное освобождение». Григорий, выругавшись, открыл глаза. Когда это медиарии ломались? Освещение комнаты