за стол и я. Но лишь за компанию. Налил себе воды из глиняного сосуда и не спеша стал потягивать её через соломку.
Зандор же от еды практически не отрывался. Сочетал мясные блюда то с одним гарниром, то с другим. Отведал все соусы, все напитки. Съел или хотя бы надкусил почти все фрукты и весь сиял от удовольствия. И всё не мог оторваться от трапезы, от стола, от удовольствия поглощения пищи.
Наконец, досыта насладившись, стал возвращаться к исходным реалиям жизни.
Там и меня заметил. И даже интерес проявил:
– Ах!.. То ли не жизнь, Сигео! Ну… Как вам обед? Отведали всё? Эх! Какие гарниры, приправы, напитки! А мясо! Мясо-о-о-о!.. Как только они готовят его? Непостижимо уму… Не-по-сти-жимо.
– Да. Но вы уверены, мой друг, что это мясо… не человеческое?
Зандора словно подменили: все признаки умиротворения тут же с лица его исчезли и костьми восстали поперёк гортани.
– Вы шутите? Это у вас такие шутки? Нет?.. Ну причём здесь человеческое мясо?
– Если не человеческое, то какое?
– Как какое? Мясо… Оно…
– Вы что, не видите в горе костей на вашем блюде свеже-разобранный скелет примата? Вот лучевая кость руки, вот косточки запястья, вот ключица, вот фаланги пальцев, рёбра.
– Хватит! Вы помолчать хотя бы можете минуту? И подумать. Подумать, что несёте?! По-вашему, я что?! – съел человека?
– Нет. Не обязательно так уж категорично. Можно сказать: съели врага. Он дважды нападал на вас. И если бы не вы его…
– О съеденных!
– (?)
– Только хорошее! Или…
– Что?
– Ничего. Вы суть улавливаете? Суть этой эпохальной мысли!
– Несомненно. Речь о вашем новом кредо. Амплуа.
– Помилуйте! Причём тут кредо? Речь о репутации Державы! Вы хоть язык держать умеете-то за зубами?
– Ваших секретных служб ничуть не хуже. И ваших медиа, конечно.
– Вот! Это славно. До чего же славно всё! И славно то, Сигео, что жизнь налаживается. Стремительно и ярко.
А главное – бесповоротно.
Игра без правил
В одно мгновенье ока Зандор сменил серьёзность на беспечность, и в его глазах засветились опасные искорки озорства. А вместе с ними исконно русское самодурство, бесчинство, хулиганство.
– Сейчас увидите. Сейчас я покажу вам Кузькину мать-перемать!
И с разбегу Зандор бросается в паутину, где давеча ещё в качестве пленника запутанный лежал и, устроившись в ней сверхкомфортно, выходит на связь со штабом:
– Здесь Зандор. Эй! Срочно!
Перечень запросов и распоряжений оказался не шутейным, но, после его оглашения, настроение Командора подскочило настолько, что он стал раскачиваться в паутине столь радостно и энергично, что казалось: конструкция не выдержит и непременно рухнет.
– Присоединяйтесь, Сигео! Не сомневайтесь. Сейчас здесь такое будет! Ха-ха-ха-ха.
Так или иначе, но удержаться от участия в дебоше было сверх моих сил. И уже через мгновение нагрузка на паутину удвоилась.
Как