в мире есть вещи, о которых мы ничего не знаем.
– Моя мать тоже верила в это, – вступила я в разговор, рассказав о ее необыкновенном даре предвидеть события, интуитивно постигать людей и суть происходящего.
– Я думаю, вы унаследовали этот дар от матери, – сказала миссис Брендел, похлопав меня по руке.
– Сомневаюсь, – ответила я, подумав о том, что не смогла предугадать беды, выпавшие на мою долю в конце прошлого года.
– Вам надо познакомиться с Джерардом Гренвиллом, – заметила мисс Харт. – Он живет на острове в собственном доме с дочерью Вайолет.
Я не хотела проявлять слишком большое любопытство и предоставила миссис Брендел развивать эту тему.
– Но как же?.. – произнесла она дрогнувшим голосом. – О нем говорят такие ужасные вещи. Будто бы еще мальчиком он убил жившего у них котенка и изобрел девять жутких способов убийства, чтобы проверить достоверность поговорки «у кошки девять жизней».
– Наверное, не стоит верить всему, что говорят, – обронил Гай.
– Но кто же тогда совершил это злодеяние, если не он? – вопросила миссис Брендел. Глаза ее округлились при мысли о пугающей репутации Гренвилла. – И что он делает в долине Оротава? Неужели он действительно поклоняется дьяволу? И ест лепешки, приготовленные из цыплячьей крови?
Не дав Гаю Тревельяну ответить, вмешался Винниат, желавший поделиться собственными соображениями:
– Я читал, что он полагает, будто принятая в обществе мораль годится лишь для обыкновенных людей. И должен сказать, что отчасти согласен с ним – чисто теоретически, разумеется.
– Он, кажется, совершил однажды магический обряд внутри пирамиды Хеопса? – спросила миссис Брендел.
– Я думаю, он совершил много обрядов в разных уголках земного шара, – сказал Гай. – Он ведь известен как выдающийся альпинист. Наверное, вулкан Тейде – вот что привлекло его на Тенерифе.
– Ох, хватит уже о Гренвилле, – взмолилась миссис Брендел. – От одной мысли о нем меня бросает в дрожь. У меня нет абсолютно никакого желания видеть его. И на вашем месте, Гай, я прекратила бы знакомство с ним. Конечно, и на «Титанике» были люди, которые служили предвестниками несчастья, – это чувствовалось. Я помню, один пассажир…
Мы продолжали поглощать изысканные блюда: говяжье филе, филе камбалы и чудесную яблочную шарлотку со сливками. В беседе по-прежнему доминировал монолог миссис Брендел, но я с некоторым беспокойством заметила, что Хелен это надоело. В глазах у нее зажегся вызывающий огонек.
– Знаете, миссис Брендел, – прервала она излияния пожилой дамы, – ваш рассказ производит безотрадное впечатление. Вы оказались среди тех, кому повезло, кого спасли, но ведь столько людей погибло. И большинство, я думаю, утонули не потому, что не могли плыть, а умерли в воде от холода.
– Да, бедняги… Из спасательной шлюпки были слышны их ужасные крики. Это было похоже на…
– Наверное, многие прыгали в воду, когда корабль пошел на дно.
– Да,