салатов, приправ, но не хватало ко всему этому центрального блюда: голимую кашу с соленой капустой было есть просто отвратительно, даже если все это прихлебывалось пикантным подливом, чем-то по вкусу отдаленно напоминающее мясное. Но наедаться было просто необходимо… впрочем доктор д’Оровилл нашел наслаждение в похлебывании куриного бульона с крутым яйцом плавающим вместо мяса.
– Скверно без антилопы, – выразил всеобщие мысли шевалье, взорвав некоторых неистовыми внутренними приступами, сдерживаемыми набитыми ртами. Обыкновенное, шуточное лишь своей неточностью слово Франсуа явилось той искрой, которая воспламенила скучную обстановку своей однозначностью и полным расхождением с реалиями, после чего завязалась живая беседа, начатая графом де Гассе:
– Ты, Франсуа, молчишь, молчишь, но иногда как что-нибудь скажешь. Просмеяться невозможно…
За столом в разговорах и беседах они так просидели до самой ночи, не заметив и как наступила глубокая ночь.
– Ну что, – вдруг спохватился граф де Гассе, чувствуя, что одни опять читают, а других уж клонит ко сну. – За дело! Уже достаточно поздно. В три часа пьяный вдризьг караул заменят другим, надобно спешить.
– Вот уж во что не верится, в то не верится. А знаменитая английская дисциплина? – спросил его доктор д’Оровилл вопросом с задними помыслами.
– Значит, вам не хочется, дорогой наш доктор, доктор д’Оровилл, в кастровые пещеры?…До Пальмы девяносто миль!
– Мало?
– По прямой так еще меньше… если от берега до берега. Если боитесь, оставим на берегу.
– Лучше бы отстали вы от меня здесь!
– Ну что так грустно, тем более, что вы хорошо знаете, здесь вы ни за что не останетесь. Без вас мы никуда… и без вашей аптечки. Оттуда так однажды пахло.
Шевалье Франсуа не дожидаясь, пока чесная компания раскачается, пошел в сторону двери и присел перед ней на корточки. Справа чрево маленького каминчика уже больше не дымившего. На квадратно – плиточном полу приложенной к стене лежала куча дров.
– Вы конечно извините, но спиртик ваш нам придется употребить… О! Томпончик! Давайте томпончик!
С этими словами граф де Гассе подошел вместе с доктором к двери и стал обильно смазывать сильным концентрированным раствором из флакончика, нижнюю часть массивной двери, стараясь как можно сильнее пропитать окаменевшее дерево. В перерыве, дожидаясь, когда поверхность просохнет перед следующим разом граф спросил:
– Да, кстати, дорогой доктор, куда в последнее время исчезли три тома вашей медицинской библиотеки?
– А что? – понимая что, недобро спросил д’Оровилл.
– Мы не хотели вас огорчать раньше времени… Но вы и сами должны были догадаться какие жертвы придется принести вам. Вы позволите взять? На толстых картонажных листьях очень хорошо разжигать деревяшки. Другого у нас просто ничего нет.
– Но это же