Хидэёри звал меня, стоя в огне! Я слышал это! Слышал, но ничего не мог сделать, когда твой сын расстреливал его убежище из пушек! – Киёмаса привстал и треснул кулаком по полу так, что чашки и тарелочки на столике зазвенели.
– Ты не мог! Ты был мертв! А я… был жив! – Иэясу вздрогнул, и губы его задрожали. Он снова прижал к ним ладонь и, сильно кусая себя за палец, уставился на Киёмасу внезапно остекленевшим взглядом.
Киёмаса вздохнул и опустил голову.
– Вернись назад. Все уже кончилось. Даже пепел давно глубоко в земле. Ты сказал, что я не держу на тебя зла. Ты прав. И что тебе мое прощение? Не оно тебе нужно. Хидэтаде – вот кому бы я задал парочку вопросов. Что же ты сына своего любимого не вернул? А?
– Ты ведь знаешь. Он отказался от поклонения, сочтя, что недостоин его[10]. И где сейчас пребывает его душа, не известно даже мне.
– А душу господина Хидэёри? Думаешь, ты сможешь отыскать ее?
– Он проклял меня перед смертью. И душа его до сих пор не знает покоя. И именно для этого мне нужен ты. Он отзовется, если ты позовешь.
Киёмаса наконец-то поднес чашку к губам и выпил сакэ. Налил и тут же снова залпом выпил. И вытер губы тыльной стороной ладони.
– И стоило ради этого воплощать меня? Ками куда легче найти неупокоенную душу, чем человеку.
– Ты не понимаешь, – Иэясу покачал головой, – моя цель не просто получить прощение и вернуть ему покой. Я хочу подарить ему новую жизнь. Взамен той, которую отнял у него. Я уже полгода в этом мире. И ты знаешь, он прекрасен, и я ни о чем не жалею. Мои потомки сыграли не последнюю роль в том, чтобы сделать его таким. И я хочу, чтобы Хидэёри увидел этот мир. А для этого… мне нужна твоя кровь, Киёмаса. Ведь у рода Тоётоми не осталось потомков.
Глава 2. Что нового?
Вода в Ладоге, как всегда, была ледяной. Но Сандер и забыл уже, каково это – после парилки, отхлеставшись веником и обжигая пятки о горячий пол, выскочить на свежий воздух и нырнуть в холодную воду. Словно заново родился. Может, они все и правы? Папа, Андрюха? И это именно то, что нужно, чтобы почувствовать, что он вернулся домой?
– Пивка? – Андрюха прямо в простыне зашел по колено в воду, протягивая Сандеру кружку с темным напитком.
– Не, я квасу лучше. Мне еще водку пить, не хочу мешать.
– Все… Дамы и господа! – во весь свой неслабый голос объявил Андрюха. – Наш друг, сын и брат Александр Одоевский окончательно превратился в янки! Ай! – За вскриком раздался громкий плеск. Сандер хмыкнул, провожая взглядом скрывшуюся под водой белобрысую макушку, и зашагал к берегу. Вслед ему полетела пустая кружка.
– Ты! Гребаный пиндос! – Рев Андрюхи разнесся над водой и был встречен многоголосым хохотом на берегу.
Сандер подошел к накрытым столикам и налил себе квас в пивную кружку. Сделал глоток и довольно зажмурился. Да, вот сейчас как следует навернуть мяса – самое то. А потом и выпить.
Мало что изменилось за прошедшие пять лет в этих местах. Отец совершенно не постарел, разве что слегка раздался в талии, но это было заметно