дворяне, да и то не всегда.
– И впрямь, новость, – медленно произнесла я. – Для меня. Жаль, право, что об этом также не знали бедолаги на обочинах мексиканских дорог – мне частенько доводилось натыкаться на них. А уж те из них, кого удостоили удара мачете по голове… знаешь, любимый, хороший удар мачете способен раскроить череп ничуть не хуже твоего двуручника.
– Знаю, – мрачно сказал мой муж. – В шестьдесят третьем… ну да, второго июля… на одном Маленьком Круглом Холме я так лихо размахнулся «Спрингфилдом», что в щепки разлетелся не только приклад, но и ложа[10].
– А что стало с головой мятежника, на которого ты замахнулся?
– Ничего! – еще более угрюмо сказал Крис. – Я промазал и попал по стволу дуба. А реба заколол парень, бежавший следом за мной.
– Второе июля 1863-го, – задумчиво повторил Рысьев. – Да… я помню тот бой, Крис. Правда, я наблюдал за ним с другой стороны…
– Вы что, сражались в рядах мятежников?!
– Боже упаси! Я всего лишь изображал мирного репортера при штабе Ли.
– И как вам понравилось шоу?
– Ну, – начал Рысьев, – по сравнению с Бородином и Лейпцигом…
– Стоп-стоп-стоп! – вмешалась я. То, что двое ветеранов любой войны способны предаваться воспоминаниям о-очень долго, – истина столь же непреложная, как падающий сверху вниз дождь. – Давайте вы насладитесь громами былых битв как-нибудь в другой раз. Сейчас мне все же хотелось бы дослушать окончание истории Грэхема-Белафонте.
– Собственно, – моргнул Николай, – история Грэхема-Белафонте, равно как и большей части его команды, закончилась, как я уже сказал, в пеньковых петлях. А нежданно явившееся миру в пятьдесят третьем продолжение возникло благодаря некоей Мэри Уэлч.
– У парня, который выдумывал эти истории, явно было туго с фантазией по части имен персонажей, – ехидно заметил Крис. – Сначала два Диего, теперь вот вторая Мери.
– А кто, – спросила я, – была первая?
– Шхуна Томпсона называлась «Мери Диар».
– Точно.
– Оная Мери Уэлч, – продолжил вампир, – претендовала не более не менее как на звание дамы сердца Белафонте, а также, – очередная многозначительная пауза, – на обладание некоей картой, переданной ей возлюбленным незадолго до казни. Полагаю, нет нужды объяснять, что именно было изображено на этой карте.
– Пояснить нужно бы другое. – Крис закончил стачивать ногти на правой руке и принялся за изучение левой. – Почему за тридцать с хвостиком лет мисс – ведь она все еще оставалась мисс? – Уэлч так и не удосужилась сплавать за вышеупомянутыми сокровищами десяток-другой раз?
– Объяснение сей загадки крайне просто, – улыбнулся Рысьев. – На каторге, я, к сожалению, не припомню, австралийской или тасманийской, весьма плохо обстояло дело с организацией морских круизов – за исключением тех, которые обеспечивала британская Фемида.
– Довольно,