собраться всем вместе был если не особый, то уж точно необычный. Посреди комнаты стояла картонная коробка с высокими бортами, а из нее раздавался писк и скрежет. Это четыре щенка безуспешно пытались выбраться из своего маленького «автобуса», на котором они сюда «приехали», в большой мир.
На старом, продавленном и местами протертом до дыр диване сидел Андреич. Это был один из старейших и самых уважаемых водителей на автотранспортном предприятии, поэтому и занимал почетное место. Грузный, мощный, но не толстяк, темноволосый, усатый, с благородным лицом, он больше походил на актера или оперного певца, чем на простого труженика. Как будто он был рожден для совершенно другой судьбы, но та, сделав финт, сговорившись с жестким и порой не разбирающимся ни в чем временем, забросила его сюда. Теперь, довольная собой, она тихонько потешалась над собственными поворотами, которые ее не лишенный огромной силы духа «любимчик» успешно преодолевал, крутя баранку «Икаруса».
– Долго эта волынка будет продолжаться тут? – спросил Андреич. – Чего они всё пищат?
– Им на руки надо, – объяснил хозяин.
– Ага! – сказал Андреич. – А может им еще водки налить?
– Молока бы им. Это ж дети.
– А здесь что, молочная кухня? Я давно уже заметил, какие–то дети сегодня не те пошли.
Но хозяин, не слушая возмущения, тут же достал из коробки первого попавшегося щенка, посадил его на руки Андреича.
– Да ты… – сказал тот.
Но дальше он продолжить не смог. Маленький комок вдруг стал вить гнездо прямо у него на коленях, и суровому мужчине нечего было ему противопоставить. Он аккуратно взял щенка и молча поставил назад к братьям и сестрам.
– Берите! – уговаривал хозяин собравшихся. – Недорого же отдаю. Породистые, бойцовые. Настоящие сторожа и защитники. Не пожалеете. Такие красавцы вырастут. Я ж специально кому попало не продаю, для хороших людей оставил.
Ворота АТП отъехали в сторону, и красно-белый «Икарус» быстрее, чем положено, въехал на территорию. Он обогнул административное здание, и тут же остановился. Макар, а за рулем был он, бросил его прямо посреди дороги, тут же выскочил и побежал в комнату водителей.
– Ты че, Макар? – крикнул ему вслед напарник, который свесился из открытой двери, держась одной рукой.
Макар развернулся на бегу.
– Михалыч, ну поставь ты, а? Некогда! И так опоздал.
Михалыч – штатный напарник и близкий друг Андреича, – помимо прочего был известный добряк и один из опытнейших и самых лучших наставников. Поэтому молодежь часто давали ему. А вон она какая, эта молодежь – автобусы бросает посреди гаража. Но это, конечно, не было наглостью или пренебрежением. Если Макар так поступил, значит, ему действительно надо. Ведь Михалыча все уважали и ценили, и не в последнюю очередь, за его доброту и покладистость, и никто не посмел бы просто так проявить неуважение. А если бы и так – Михалыч никогда в жизни ни на что не обижался. И за это его уважали еще больше.
Он