души он надеялся, что вопрос будет о чем-то другом, но умом четко понимал, что он будет именно таким, каким будет. В любом случае, в самое ближайшее время именно этого вопроса ему не удалось бы избежать.
– Где ты был все это время?
Арина смотрела на папу совсем как взрослая. Макар вздохнул.
– Понимаешь, – Макар задумался.
Он подбирал слова, чтобы не разрушить хрупкий карточный домик их длящихся чуть больше трех часов новых взаимоотношений, который так удачно и неожиданно для него сложился сам по себе. Несмотря на закрытость и абсолютно нормальную для такой ненормальной ситуации озлобленность Арины, его не прогнали сразу, никто не устроил ему истерики. Более того, с ним разговаривали, и его пригласили домой. Он понимал, что сейчас любое дуновение ветра, даже теплого и даже в шутку, может навсегда разрушить то, что уже никогда не соберет даже самый искусный архитектор человеческих душ.
– Ты уже взрослая, и я буду честен с тобой.
Такой подход Арине польстил. Она ждала какого-то серьезного признания. Макар еще несколько секунд молчал.
– Я пока не могу тебе этого сказать. Но однажды я тебе обязательно все-все расскажу.
– Когда однажды? – требовала конкретики Арина.
– Когда придет время.
– И когда оно примерно придет? – Арина явно не собиралась сдаваться.
– Когда будет можно. Поверь, я бы очень хотел тебе рассказать, но не могу. Еще не пришло время.
Макар посмотрел на Арину. Ему очень хотелось не быть в таком положении, но по-другому было просто невозможно. Арина не знала, как реагировать. Она впервые в жизни имела дело с таким вежливым, но в тоже время жестким и бескомпромиссным отказом. Если тебе явно соврали – можно разозлиться или обидеться. Если пытаются хитростью уйти от ответа, «отмазаться», тут тоже есть набор реакций. Как существует и масса вариантов принять правду, которую сам изначально упорно требовал. По крайней мере, у взрослых людей, как она успела понять за свою жизнь, здесь скрыт самый широкий простор для маневра. Они сначала упорно добиваются этой правды, какой бы она ни была, а потом ты еще должен оправдываться за правду. Точнее за то, что сказал не такую правду, какую они хотели услышать. А может смысл этого подхода как раз и заключался в том, что какую бы правду ты ни сказал, она все равно окажется не такой, как надо. «Но как все-таки быть в этой ситуации? Что ответить?»
Арина смотрела на отца, как бы требуя дополнительно чего-то еще, каких-нибудь зацепок и крючков, действий или слов, чтобы с их помощью понять, как ей действовать. Но папа просто смотрел на нее и слегка улыбался. На помощь пришел неожиданный звонок в дверь.
Арина открыла. На пороге стоял Родион, радостно вилял хвостом Рэй, а за их спинами стояли трое друзей Роди. Каждому из них было не больше шести.
– А где папка? – спросил Родион.
Арина посмотрела на всю эту компанию, пытаясь сообразить, что именно задумал брат.
– А что?
– Позови его!
Арина все поняла.
– Зачем?
– Ну позови!
– Ты