нечего. На улицу выйдешь – всё одно. Унылые лица прохожих, отчётливое выражение недовольства проезжающего мимо кебмена; приветливая, но с противными сальными руками торговка рыбой, которая пахнет не очень свежо; мужчина, что владеет колбасной лавкой, снова будет спорить о чём-то с продавцом зелени, пытаясь доказать свою правоту, забрызжет слюной, и схватится за сердце, и крикнет притворным голоском: «Сердце, довёл!», а кухарка в пабе «Золотая овца» будет гонять ребятишек, выливая очередные помои на их и без того грязные волосы. И как им не надоедает заниматься этим каждый день – одно и то же. Видимо, у всех этих людей вошло в привычку делать именно так, смени они сферу деятельности, да просто скажи им, что можно посмотреть дальше своего носа, – они решат, что ты псих. Да-да. Самый настоящий псих. Посмотрят на тебя, покосятся и опять: «Сердце, довёл!» Такие вот люди. Это тот небольшой остаток ирландцев, которые остались в Дублине.
Единственный торговец (точнее, пекарь) вызывал у Артура настоящую симпатию. После истории с предыдущим владельцем пекарни около его дома он с опаской заводил знакомство с новым, но тот оправдал своё доверие. Мужчина сам приехал из Америки, когда-то давно его члены его семьи стали беженцами, но Маккарти не смог прижиться в новой стране и грезил мечтами вернуться. Он приплыл на корабле и совершил большое путешествие через Францию, где пожил какое-то время, и только спустя пять лет смог добраться до Дублина, который его внезапно огорчил. Хейс уважал старого пекаря за честность, открытость и искренность. Они часто болтали о политике, обществе и современных проблемах. Артур обожал его булочки с корицей, политые нежным кремом. Истинное удовольствие. И кофе. Кофе замечательный. Ты ещё не дошел даже до угла, откуда виднеется пекарня, но уже чувствуешь аромат свежего молотого кофе и запах горячей молочной пенки. Сам пекарь, мистер Маккарти (кстати, его фамилия дословно переводится как «любящий человек»), невысокий, крепенький, с добрым морщинистым лицом, носом картошкой, крупными мускулами лица, брови густые, пушистые, как шелкопряды, легли на его высокий лоб. Волосы растрепаны, торчат. Глаза небольшие, мраморно-голубые – редкий, необычайный цвет глаз – словно смотришь в заледеневшее море. Волосы пепельные. Удивительное сочетание мраморно-голубых глаз с пепельными волосами. Широкая улыбка – широкая душа. Добрые руки мастерски готовили выпечку, которую негде было больше купить, по крайней мере такую вкусную, свежую и мягкую. В помощниках у пекаря ходила дочь, двенадцатилетняя девушка, небольшого роста, как и отец. Волосы тонкие, жиденькие, до плеч – наследство от покойной матери-англичанки. Нос отличался прямотой, да и сами черты лица были прямыми, заострёнными. Фарфоровая куколка, сошедшая с витрины. Тоненькая, складная, длинные ручки, очень выраженные высокие скулы. Необычные черты лица. Глаза ещё красивее. Зелёный оттенок материнских смешался с глазами отца и получился в итоге насыщенный, яркий светло-зелёный, отливающий серебром – необычайный цвет глаз,