несчастного человечества. Человеческие судьбы и сверхчувственные явления открыты его проницательному уму; следуя божественным указаниям, он совершает чудеса, являясь таким образом высшим существом – представление, еще более укрепившееся вследствие его облеченной таинственностью кончины.
Блестящее по форме, но совершенно не представляющее никакой ценности с исторической точки зрения, сочинение Филострата не было прямо направлено против христианства. Оно написано скорее с целью прославления пифагорейской философии, в лице ее последнего великого учителя, с целью возвышения выродившейся государственной религии и очищения нравов. Но сравнение Аполлония с Христом было настолько естественно, напрашивалось само собой, что уже в эпоху страшных гонений Диоклетиана (303–311) пифагореец противопоставлялся мудрецу из Назарета как языческий идеал ниспосланного богом мессии.
Трудно с достоверностью решить, насколько близок был исторический Аполлоний к созданному Филостратом романтически-идеальному образу его. Несомненным представляется лишь то, что святой пророк из Тианы, соединивший в себе мудрость брахманов и египтян, греков и римлян, в качестве исцелителя больных и заклинателя духов достиг великой славы, в особенности на Востоке, погруженном в религиозный синкретизм. Аполлоний благодаря своей преисполненной достоинства внешности, своей безупречной жизни, а также благодаря своим обширным познаниям приобрел многочисленных учеников.
Он учредил тайный союз по образцу пифагорейцев и, стремясь поднять нравственный уровень глубоко павшего человечества, подобно Пифагору, «этому основателю теоретической и практической религиозной философии», проповедовал искреннее стремление к самопознанию, справедливость и человеколюбие и старался осуществить все это в своей собственной жизни. Он был смелым борцом за свободу и естественные права человека, попираемые свирепым деспотизмом цезарей.
Но, несмотря на все свое нравственное величие, Аполлоний не оказал на своих современников такого могущественного влияния, как его великий предшественник. Язычество, доживавшее свои последние дни, не имело сил для настоящего возрождения.
6. Орфики и орфеотелесты
После распада пифагорейского союза его члены, изгнанные из Южной Италии, нашли себе приют в Элладе, где они присоединились к тайному союзу орфиков; подобно элевсинским мистериям, союз этот ведет свое происхождение от легендарного Орфея.
Орфей символизировал первоначально мощный расцвет природы, быстрое увядание которой оплакивалось в грустных религиозных гимнах. Оплакиваемый в этих песнях герой превратился и сам со временем в прославленного певца. Песни его, впрочем, до нас не дошли, но обаяние чудесных напевов было так неотразимо, что они оживляли даже мертвую природу, вызывали восторг в сердцах людей и смягчали гнев неумолимых богов.
Впоследствии Орфей изображался главным образом первым провозвестником