отвлеченно, он непременно поразмыслил бы на тему, какая чушь лезет в голову человеку, вдруг обнаружившему себя на краю пропасти – в ту самую минуту, когда он меньше всего ожидал. Ведь сейчас они с подельником натурально очутились на краю пропасти! Но Серый не умел мыслить отвлеченно. Он просто стоял и потел, беспрерывно утирая пот со лба.
– Соседка! – едва шевеля губами, пробормотал Рыжий, и Серому стало чуточку легче, когда в полусумраке коридора он разглядел распаренное, словно после бани, лицо дружка. – Ничего, поблажит и уйдет.
Черта с два…
– Анри! – столь же пронзительно зазвучал второй голос: неестественно-ласковый и в то же время трусоватый, каким женщины почему-то часто говорят с соседскими собаками. – Голубчик, ты чего так развоевался?
Анри, понятно, не ответил – снова залаял.
– О зараза, еще одна приперлась! – едва слышно простонал Рыжий, мученически заведя глаза. – Обложили!
– Здрасьте, Алла Ивановна! – поздоровалась первая соседка. – Ну как, сходили в домоуправление? Придет слесарь?
– День добрый, Олеся Петровна, – отозвалась Алла Ивановна. – Да вроде обещали… Ой, нет, Анрюшечка, не надо мои туфли грызть, ты что?! Пошел вон, дурак!
– Да вы не дергайтесь, Алла Ивановна, – довольно хладнокровно посоветовала первая соседка. – Вы дергаетесь, а это его возбуждает.
– Отойди от меня! – Голос Аллы Ивановны взвивался все выше, и Серый страдальчески схватился за виски.
«Сейчас весь подъезд сбежится!»
Лай и визг вдруг затихли.
– Это мои лучшие туфли… – стонущим голосом проронила Алла Ивановна. – Я ж их в «Ле Монти» покупала. Они ж эксклюзивные…
– Плюньте в глаза тому, кто вам это сказал, – посоветовала первая соседка. – В «Ле Монти» только искусственная кожа, а в ней нога преет. Вы, главное, стойте спокойно. Анри не любит искусственную кожу. У Евгения Петровича он все натуральные туфли до подметок изгрыз, а которые искусственные – только немножко продырявил. Потерпите чуть-чуть, он сейчас отстанет.
На какой-то миг воцарилась тишина. Слышалось только упоенное собачье чавканье да чье-то тяжелое дыхание. Серый подумал сначала, что это дышит перепуганная соседка, но потом понял, что это Рыжий, с открытым ртом. Ничего себе – пыхтит, как паровоз. Как бы не услышали на площадке!
Он погрозил напарнику кулаком, и тот захлопнул рот.
– Олеся Петровна… – простонала между тем Алла Ивановна. – Ради бога… уберите этого поганого пса!
– Куда ж я его уберу? – вопросила другая соседка.
– Откройте дверь и загоните в квартиру! По-моему… по-моему, это неправда, что ему не нравится искусственная кожа. К тому же он очень скоро доберется до натуральной. Моей собственной…
– Надо терпеть, – с ноткой злорадства посоветовала Олеся Петровна. – Ничем не могу помочь. Ключа-то у меня нет, Алла Ивановна.
– Как нет? – Голос Аллы Ивановны то переходил на истерический визг, то падал до шепота. – Вам же… Евгений Петрович вам же… всегда оставлял