нестяжателей, которому уделяли немалое внимание исследователи конца XIX—начала XX в., получило у них одностороннюю и во многом преувеличенную оценку. Либеральные славянофилы 70—80-х гг. XIX в., видевшие в нестяжателях своих исторических предков, считали их «русскими гуманистами-реформаторами в самом благородном значении этого слова», стоявшими «выше Лютера и Кальвина и других западных реформаторов». Действительная роль нестяжателей была куда более скромной. Так основным предметом интересов учителя Вассиана, Нила Сорского, было нравственное усовершенствование монахов, достигаемое путем «безмолвного» жительства в скитах. Вопросы общественной жизни мало интересовали Нила: его высказывания против «стяжания от чужих трудов» не имели конкретного характера. Только в конце своей жизни, в 1503 г., Нил косвенно обнаружил свои позиции в практических вопросах, поддержав Ивана III, предложившего секуляризовать монастырские земли; однако никакого теоретического обоснования этого поступка Нил не оставил. Совсем иной характер имела деятельность Вассиана Патрикеева. Вассиан был прежде всего публицистом и политическим деятелем – борьба из-за церковных земель представляла собой действительно одну из важнейших тем его творчества. Однако нестяжательское движение XVI в., возглавляемое Вассианом, никак не может считаться движением реформационным. При большом различии европейских реформационных движений XV—XVI вв. все они отличались одним обязательным свойством: критическим отношением к послебиблейскому «преданию» и основанным на этом «предании» институтам, и в первую очередь к монашеству. Между тем нестяжатели (в отличие от их современников – еретиков) не только никогда не отрицали института монашества, но напротив, стремились укрепить и усовершенствовать этот институт. Совершенно не свойственно было нестяжателям и критическое отношение к святоотеческой литературе. Не были нестяжатели, наконец, и сторонниками веротерпимости и противниками наказания еретиков. Лишь после разгрома еретиков в начале XVI в., Вассиан заявил, что раскаявшиеся еретики заслуживают снисхождения, и выступил против массовых смертных казней.
Максим Грек. Темы, поднятые Вассианом Патрикеевым, привлекали и других публицистов XVI в. Из них ближе всех к Вассиану был Максим Грек, ученый монах, когда-то близкий итальянским гуманистам, но затем вернувшийся в лоно православия и отрекшийся от «еллинских мудрствований». Приехав на Русь и овладев русским языком, Максим принял участие в спорах между иосифлянами (представителями официальной идеологии, по имени митрополита Иосифа Волоцкого) и нестяжателями, решительно поддержав последних. Среди публицистических сочинений, написанных Максимом на Руси, были «Повесть страшна и достопамятна и о совершенном иноческом жительстве» (в которой автор противопоставляет русским монахам, пекущимся о «стяжаниях», добродетельную жизнь латинских монахов картезианцев и своего учителя Савонаролы), «Беседа ума с душой», «Слово о покаянии» и «Стязание любостяжательного